Власов А. А.
О БРОНЕПОЕЗДАХ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ
Глава восемнадцатая
Наступление правого фланга Добровольческой армии, начавшееся взятием Курска, продолжало успешно развиваться в середине сентября 1919 г. В частности, войска [206] Корниловской дивизии наступали на север вдоль железной дороги Курск — Орёл, а войска Дроздовской дивизии — вдоль железной дороги Льгов — Брянск. Наши войска занимали вновь обширные пространства. Однако эти успехи не были прочны, так как не сопровождались соответствующим ростом сил Добровольческой армии. Растянувшийся на громадном протяжении фронт становился при отсутствии надёжных резервов менее устойчивым. Прорыв около 13 сентября сильного отряда махновцев от Умани в глубокий тыл Добровольческой армии был тревожным признаком. Но это обстоятельство ещё не могло сразу повлиять на действия наших войск правого фланга на главнейшем, Московском, направлении.
Поддерживая наступление наших войск вдоль линии Курск — Орёл, лёгкий бронепоезд «Офицер» дошёл 9 сентября до входных стрелок станции Коренная Пустынь, примерно в 25 верстах к северу от Курска. Там пришлось простоять целый день, производя починку сильно испорченного пути. По-видимому, советское командование было под впечатлением ночного нападения наших бронепоездов на Курск, которое привело к захвату двух советских бронепоездов и ценных военных грузов, и чтобы избежать повторения такого смелого нападения, на советской стороне принимали все меры для задержки продвижения наших бронепоездов. Отходившие части 13-й советской армии старались портить во многих местах железнодорожные пути и особенно мосты. 10 сентября, после исправления пути у станции Коренная Пустынь, бронепоезд «Офицер» подошёл к большому железнодорожному мосту через реку Тускарь. Он оказался минированным. Чины бронепоезда перерезали провода и сняли мешки с динамитом. После этого бронепоезд двинулся дальше и подошёл к станции Возы, примерно в 25 верстах к северу от станции Коренная Пустынь. Здесь бронепоезд «Офицер» вступил в бой с бронепоездом красных, который после недолгой перестрелки начал уходить. Бронепоезд «Офицер» не мог его преследовать вследствие порчи ещё одного моста. Приступили к его исправлению. Но в это время находившийся на [207] закрытой позиции тяжёлый бронепоезд противника открыл сильный огонь по бронепоезду «Офицер» и его вспомогательному поезду. Скоро неприятельскими снарядами был перебит путь позади наших поездов, которые не могли больше маневрировать. Однако в это время удалось обнаружить наблюдателя красных на входном семафоре станции Возы. Он был сбит шрапнелью, и после этого неприятельский обстрел прекратился. Во время продвижения к станции Возы с бронепоезда «Офицер» была замечена подвода, двигавшаяся по направлению к красным в сопровождении нескольких всадников. Обстрелянные из пулемёта, конные ускакали. Высланные с бронепоезда разведчики нашли у подводы священника местного села, которого большевики собирались увезти в качестве заложника, угрожая ему расстрелом.
12 сентября бронепоезд «Офицер» был спешно вызван на линию Курск — Воронеж. На этом направлении лёгкий бронепоезд «Слава Офицеру» попытался произвести внезапное нападение на узловую станцию Касторная, примерно в 150 верстах к востоку от Курска. Однако этому бронепоезду не удалось дойти до станции Касторная.
Бронепоезд вышел со станции Курск ночью, для того чтобы пройти под прикрытием темноты местность, которая предполагалась никем не занятой. Боевой частью командовал командир бронепоезда «Слава Офицеру» капитан Харьковцев. Боевая часть бронепоезда состояла тогда из трёх артиллерийских бронеплощадок, с одним английским полевым орудием на каждой, и одной пулемётной площадки. Орудия были прикрыты полубашнями, но установка их была не вполне удовлетворительной, так как не позволяла кругового обстрела. Качество английских орудий было хуже качества 3-дюймовых орудий образца 1902 г. российского производства. Английские полевые орудия стреляли менее точно, и у них чаще происходили заклинения снарядов. Когда наступил рассвет, то с медленно идущего бронепоезда заметили среди зданий около железнодорожной будки несколько лошадей. Затем было замечено и орудие. Никакого движения людей заметно не было. [208] По-видимому, советские артиллеристы считали, что они находятся в глубоком тылу, и спали, не приняв мер охранения. Бронепоезд «Слава Офицеру» остановился. С боевой части сошли: капитан Козорез, капитан Гитман и поручик Малахов в сопровождении примерно десяти человек из состава команды бронепоезда. Они направились в сторону лошадей и орудий, которых оказалось два. Держа в руке револьвер, капитан Козорез громко приказал красным сдаваться. Едва проснувшиеся советские артиллеристы под впечатлением неожиданности и вида стоящего близко бронепоезда с наведёнными на них пулемётами не оказали сопротивления. Так были захвачены два исправных 3-дюймовых орудия с передками и полными запряжками. Но погрузить на боевую часть бронепоезда взятые орудия и лошадей не представлялось возможным. Поэтому командир бронепоезда приказал взятым в плен советским артиллеристам везти в качестве ездовых орудия по дороге, находясь под надзором офицеров бронепоезда. По счастливой случайности дорога шла на восток вдоль железнодорожного полотна. В течение часа или полутора происходило сравнительно медленное движение рядом: бронепоезда — по железной дороге и двух захваченных орудий — по грунтовой дороге. Наконец были встречены наши части из состава 3-го конного корпуса генерала Шкуро, оказавшиеся в районе к западу от станции Касторная.
Пленные и захваченные два орудия были переданы в распоряжение командира корпуса генерала Шкуро. Командир корпуса принял решение оставить при себе бронепоезд «Слава Офицеру» на следующий день. Содействие бронепоезда было весьма желательно во время ожидавшегося боя с кавалерией красных, которая продвигалась в направлении железнодорожной линии Курск — Касторная. Бой произошёл на следующее утро, и бронепоезд «Слава Офицеру» неоднократно отбрасывал части неприятельской кавалерии сосредоточенным пулемётным огнем.
Между тем красным удалось испортить железнодорожный путь западнее бронепоезда, лишив его таким образом [209] возможности возвратиться в Курск. Починка пути происходила медленно из-за неприятельского обстрела. В Курске были получены сведения о тяжёлом положении отрезанного бронепоезда, причем предполагалось даже, что он потерпел крушение. Ввиду этого бронепоезд «Офицер» был отправлен на помощь, будучи назначен в распоряжение генерала Третьякова. Бронепоезд «Офицер» подошёл к месту прорыва красных раньше нашей пехоты, вступил в бой со взводом артиллерии красных и заставил его отойти. Испорченный красными путь в тылу бронепоезда «Слава Офицеру» было исправлен, и этот бронепоезд благополучно прошёл к станции Мармыжи. Бронепоезд «Офицер» вернулся вечером 12 сентября на станцию Курск для следования снова на Орловское направление. 13 сентября бронепоезд «Офицер» находился уже на позиции к северу от станции Поныри, примерно в 15 верстах от станции Возы. Красные загромоздили путь, устроив крушение поездного состава с балластом. Велись работы по очистке пути. На следующий день бронепоезд «Офицер» подвергся около места крушения сильному обстрелу со стороны двух тяжёлых бронепоездов и лёгкой батареи красных, которые препятствовали работам по исправлению пути.
16 сентября бронепоезд «Офицер» поддерживал своим дальним огнём наступление нашей пехоты на следующую станцию Малоархангельск, примерно в 10 верстах к северу от станции Поныри. Но продвинуться с пехотой бронепоезд не мог, так как работы на путях не были закончены. На следующий день бронепоезд прошёл через станцию Малоархангельск и подошёл к станции Глазуновка, ещё на 15 вёрст севернее. Там красные устроили на путях крушение двух паровозов. Под прикрытием бронепоезда работы по очистке пути велись до наступления темноты. 19 сентября бронепоезд «Офицер» вступил в бой с двумя бронепоездами противника и оттеснил их до следующей станции Куракино. Не доезжая до этой станции, был обнаружен брошенный красными состав с двумя паровозами, которые сошли с рельс и оказались между путями. До [210] наступления темноты шли работы по устройству в этом месте обходного пути.
После взятия нашими войсками узловой станции Льгов и починки железнодорожного пути тяжёлый бронепоезд «Грозный» продвинулся 10 сентября к северу от Льгова на разъезд Марица, где находились части Олонецкого полка. Там бронепоезд внезапно попал под сильный пулемётный огонь с противоположного берега реки Прут, ещё занятого красными. Так как площадки с тяжёлыми орудиями не были приспособлены для ближнего боя, то бронепоезду «Грозный» пришлось отойти на две версты, чтобы выйти из сферы ружейно-пулемётного огня. На смену ему прошёл на разъезд Марица лёгкий бронепоезд «Генерал Дроздовский», который открыл орудийный и пулемётный огонь по окопам противника на противоположном берегу реки. Вскоре из леса, в котором скрывалась линия железной дороги, появился бронепоезд красных и сразу стал обстреливать частым огнём бронепоезд «Грозный». После нескольких ответных выстрелов с бронепоезда «Грозный» его головное 5-дюймовое английское орудие испортилось. Бронепоезд был вынужден отойти с позиции на три версты по открытой местности, находясь всё время под обстрелом. Лёгкий бронепоезд «Генерал Дроздовский» также начал отходить под сильным обстрелом неприятельского бронепоезда и 42-линейной батареи красных. Но ему пришлось остановиться из-за взорванного пути. В это время бронепоезд «Грозный» успел установить на новой позиции 6-дюймовое орудие, и это орудие начало обстреливать бронепоезд красных прямой наводкой. Он был принуждён отойти в лес.
Это позволило бронепоезду «Генерал Дроздовский» починить путь и присоединиться к тяжёлому бронепоезду. Днем 10 сентября на позицию прибыл начальник боевого участка полковник Штейфон и приказал бронепоездам «оживить поле сражения». Для этого лёгкому бронепоезду выдвинуться вперёд, а тяжёлому бронепоезду обстреливать батареи красных. Исполняя это приказание, бронепоезд «Генерал Дроздовский» пошёл в сторону противника, попал [211] под обстрел 42-линейной батареи и получил несколько попаданий. Бронепоезд «Грозный», не видя ни одной стреляющей батареи, ограничился обстрелом расположения противника у деревни Ширково. Вскоре дальнобойные орудия 42-линейной батареи красных начали метко отвечать бронепоезду и принудили его отойти в выемку. После наступления темноты наши бронепоезда подходили к разъезду для ободрения нашей немногочисленной пехоты, а затем ушли в Льгов.
На рассвете 11 сентября бронепоезд «Грозный» прибыл на разъезд Шерекино, чтобы получить там приказание полковника Зеленина, командира Самурского полка, который сменил начальника боевого участка полковника Штейфона. Было назначено наступление наших частей. Олонецкий полк должен был вести фронтальную атаку на переправу при содействии лёгкого бронепоезда «Генерал Дроздовский», которого, в свою очередь, должен был поддерживать тяжёлый бронепоезд «Грозный». Батальон Самурского полка под командой капитана Житкевича должен был выйти в тыл бронепоездам красных у станции Конышевка, примерно в 25 верстах от Льгова. Бронепоезд «Генерал Дроздовский» вышел на разъезд Марица и беглым огнём по району переправы заставил красных отходить. Бронепоезд «Грозный» обстреливал батареи и отходившие колонны неприятеля. Во время боя наблюдательный пункт бронепоезда «Грозный», расположенный на щитах у железной дороги, был обстрелян 42-линейной батареей красных. Пришлось переменить его место. Несмотря на первоначальный успех части Олонецкого полка, опасаясь обхода, отступили вечером в исходное положение. Только 12 сентября, вследствие выхода батальона Самурского полка в тыл красным, они оставили свои позиции вдоль реки Прут. Однако железнодорожный мост через эту реку оказался взорванным. Достаточно прочная починка моста, позволяющая проезд боевых площадок с тяжёлыми орудиями, затянулась на несколько дней, и бронепоезд «Грозный» был принуждён оставаться на станции Льгов, не принимая участия в развивавшемся наступлении. [212] 19 сентября командир бронепоезда полковник Баркалов был назначен командиром вновь формируемого 6-го бронепоездного дивизиона. В командование бронепоездом «Грозный» вступил его старший офицер капитан Каньшин.
Действовавший совместно с частями 5-го конного корпуса лёгкий бронепоезд «Орёл» двинулся на рассвете 8 сентября из района узловой станции Бахмач в северном направлении. Бронепоезду удалось дойти без боя до станции Дочь, примерно в 20 верстах к северу от Бахмача, между тем как блиндированный поезд «Полковник Гаевский» и тяжёлый бронепоезд «Князь Пожарский» находились в нескольких верстах позади. Между станцией Дочь и следующей станцией Бондарёвка бронепоезд «Орёл» вступил в бой с двигавшимся навстречу бронепоездом красных. После короткой перестрелки неприятельский бронепоезд, по-видимому, подбитый, начал отходить. Бронепоезд «Орёл» преследовал противника, не дожидаясь подхода остальных наших бронепоездов. За станцией Бондарёвка с отходившего неприятельского бронепоезда стали сбрасывать брёвна на полотно железной дороги. Затем бронепоезд красных остановился. Продолжая обстреливать противника, бронепоезд «Орёл» подошёл к препятствию на пути и должен был тоже остановиться. До противника оставалось меньше 100 сажен. Не ожидая военной хитрости красных, чины команды бронепоезда «Орёл» спустились на полотно и стали сбрасывать брёвна. В это время из-за поворота двухколейной железной дороги внезапно появился другой бронепоезд красных под названием «Советская Россия», сильно вооружённый. Он открыл огонь в упор из двух 42-линейных орудий. Один из его первых снарядов попал в орудийную башню головной бронеплощадки бронепоезда «Орёл», который не мог больше стрелять вперёд. Следующий снаряд противника сорвал командирскую башенку, в которой находился командир бронепоезда капитан Муромцев. Обезглавленное тело командира упало на пол площадки. Ещё один неприятельский снаряд попал в сухопарник паровоза. Машинист [213] был убит, а офицер-механик бронепоезда выброшен взрывом. Из паровоза стали вырываться клубы пара. Противник продолжал яростный обстрел бронепоезда «Орёл», который не мог обороняться. Примерно в двух верстах показалась конница красных, рассыпавшаяся в лаву. Команда бронепоезда «Орёл» сошла с боевых площадок, взяв с собой раненых, и стала отходить под обстрелом противника. При этом команда вновь понесла потери убитыми и ранеными. Отойдя примерно на две версты, команда бронепоезда «Орёл» встретила блиндированный поезд «Полковник Гаевский», на который она была посажена и доставлена в Бахмач. Всего за день 8 сентября из состава команды бронепоезда «Орёл» были убиты командир капитан Муромцев и 5 нижних чинов, ранены 2 офицера и 6 нижних чинов. Разбитый боевой состав остался у красных. В скором времени, после занятия нашими войсками станции Бондарёвка, тело капитана Муромцева, уже погребённое крестьянами, было вывезено и отправлено в Севастополь. Там оно было предано земле на братском кладбище 13-й артиллерийской бригады. База бронепоезда с командой первоначально отошла на станцию Прилуки. Затем было приказано следовать в Харьков, где находилась в ремонте одна орудийная площадка бронепоезда.
Помощь возможно большего числа бронепоездов была необходима нашим войскам, разбросанным на обширном фронте. Однако не существовало общей и достаточно быстро выполняемой программы строительства бронепоездов для всех Вооружённых сил Юга России. Частные начальники старались формировать новые бронепоезда при помощи местных средств. Как боевые составы, так и подчинение таких бронепоездов оказывались более или менее случайными. Это вредно отражалось на борьбе с красными, владевшими главными промышленными центрами России.
Около 12 сентября был сформирован в Киеве из оставленных там бронеплощадок новый бронепоезд, который получил название «Баян». Командиром его был назначен полковник Делов. По приказанию начальника бронепоездных [214] дивизионов бронепоезд «Баян» был включен в состав З-го бронепоездного дивизиона, которым в то время командовал полковник Гадд. Боевая часть бронепоезда состояла из одной бронеплощадки с 3-дюймовым орудием, принадлежавшей раньше бронепоезду «Орёл», и одной бронеплощадки, входившей в состав советского бронепоезда «Карл Либкнехт». Паровоз был обыкновенный, небронированный. В середине сентября бронепоезд «Баян» отправился на фронт по линии Киев — Сарны и действовал у станции Буча, примерно в 30 верстах к западу от Киева, совместно с частями 13-го и 16-го стрелковых полков.
По приказанию начальника Полтавской группы войск генерала Бредова 17 сентября было начато формирование нового бронепоезда, который получил сначала название «Аскольд», а потом был назван «Генерал Духонин». Командиром его был назначен капитан Долгополов. Этот бронепоезд не был включён в состав какого-либо бронепоездного дивизиона, а был подчинён командиру 2-го железнодорожного батальона, который обслуживал Полтавскую группу наших войск. Боевой состав был образован из двух бронеплощадок, захваченных нашими войсками у противника в боях под Киевом, и одной бронеплощадки, построенной в Киеве на заводе Гретера. На вооружении бронепоезда «Аскольд» было 5 орудий: на головной бронеплощадке одно 42-линейное орудие и одно 3-дюймовое орудие в башенных установках; на тендере паровоза — горное орудие; на двух остальных боевых площадках — по одному 3-дюймовому орудию, укрытому только щитом. Пулемёты разных систем были установлены в крытых частях бронеплощадок. Имелась ещё полубронированная площадка с прожектором. Паровоз был постоянный, бронированный.
Лёгкий бронепоезд «Генерал Гейман» прибыл около 10 сентября в распоряжение начальника 5-й пехотной дивизии генерала Оссовского на станцию Тальное, в районе примерно в 150 верстах к югу от Киева. Там начались военные действия против петлюровцев. В распоряжении [215] петлюровцев было около 10 бронепоездов, весьма отличавшихся друг от друга по постройке и по вооружению. Четыре бронепоезда были построены очень тщательно, по-видимому — австрийцами, ещё во время войны между Россией и Австро-Венгрией. Бронеплощадки были специального типа, иногда закруглённой формы в виде черепахи, а не перестроенные обыкновенные вагоны. Благодаря небольшой длине и высоте они лучше скрывались на местности. Орудия помещались во вращающихся башнях. Прочие бронепоезда петлюровцев состояли из площадок, блиндированных железнодорожными шпалами. На их вооружении было по одному 3-дюймовому орудию на колёсах и по несколько пулемётов. Они назывались временными, на украинском наречии — «тимчасовые потяги».
Вскоре по прибытии на станцию Тальное, на железнодорожной линии Цветково — Христиновка, бронепоезд «Генерал Гейман» вступил в бой с петлюровскими бронепоездами «Хортица» и «Сын вольной Украины» и преследовал их до станции Поташ, примерно в 30 верстах к западу от станции Тальное. Во время одной из перестрелок с бронепоездом «Хортица» (из числа бронепоездов хорошей постройки) бронепоезд «Генерал Гейман» получил одно попадание, но противник получил 9 попаданий. До 13 сентября продолжалось наступление наших войск на узловую станцию Христиновка при поддержке бронепоезда «Генерал Гейман». После занятия этой станции бронепоезд «Генерал Гейман» двинулся по линии Христиновка — Казатин и дошёл 14 сентября до станции Христиновка, не обнаружив там противника. Приказом Главнокомандующего Вооружёнными силами Юга России лёгкий бронепоезд «Генерал Гейман» был переименован в «Доброволец» и включён в состав 8-го бронепоездного дивизиона. В этот же дивизион должны были быть включены также лёгкий бронепоезд «Пластун» и тяжёлый бронепоезд «Богатырь».
Находившийся в районе узловой станции Цветково лёгкий бронепоезд «Коршун» двинулся 12 сентября в южном направлении. Были получены известия, что переговоры с Петлюрой кончились безуспешно и начинаются [216] военные действия. Начальник станции Каменный Мост сообщил на бронепоезд, что находившаяся поблизости рота петлюровцев с двумя орудиями отошла на юг. Следующая станция Заплазы оказалась незанятой. При подходе к находившейся ещё дальше станции Любашевка бронепоезд «Коршун» попал под обстрел артиллерии петлюровцев. Однако попаданий не было. Для того чтобы отвечать противнику, бронепоезд был вынужден несколько отойти, ибо с места прежней остановки у головного орудия не хватало угла поворота. Через некоторое время было замечено, что через переезд южнее станции Любашевка отходят части петлюровцев. Бронепоезд «Коршун» начал их обстреливать. После занятия нами станции Любашевка у переезда обнаружено было брошенное 3-дюймовое орудие с подбитым передком. Под вечер бронепоезд пытался продвинуться к следующей станции Жеребьевка, но это оказалось невозможным: на протяжении около полуверсты железнодорожное полотно было разрушено пожаром и взрывом поездного состава, гружённого артиллерийскими снарядами и патронами. Бронепоезд «Коршун» возратился на станцию Цветково.
Отходившие перед войсками Добровольческой армии к западу от Днепра отряды махновцев внезапно повернули обратно на восток. Около 13 сентября их главные силы прорвали фронт наших войск близ Умани. Располагая многочисленным конским составом и повозками, они с большой скоростью устремились к переправам через Днепр у Кичкаса и Александровска. За 10 дней им удалось продвинуться почти на 350 вёрст. По-видимому, план такого прорыва был подготовлен заранее. В районе всего предстоявшего этим главным силам пути стали сразу действовать другие отряды махновцев.
Находившийся на охране железнодорожной линии Александровск — Пологи лёгкий бронепоезд «Дмитрий Донской» получил приказание охранять также линию Александровск — Кривой Рог, к западу от Днепра, с большим мостом через Днепр у Кичкаса. Бронепоезд был разделён на две части: бронеплощадка с 3-дюймовым орудием [217] и пулемётная площадка отправились под командой командира бронепоезда капитана Плесковского на западный берег Днепра; бронеплощадка с 75-миллиметровым орудием под командой старшего офицера капитана Герасимова должна была сменить первую половину бронепоезда 12 сентября. Ввиду того, что полубронепоезд с капитаном Плесковским не возвращался на станцию Александровск к условленному сроку, бронеплощадка с капитаном Герасимовым отправилась к нему навстречу, перейдя Кичкасский мост. Примерно в 10 верстах от него был встречен полубронепоезд, перед которым на железнодорожном полотне было наложено заграждение из больших камней. Полубронепоезд не мог двигаться из-за недостаточного давления пара в паровозе. Была замечена кавалерия махновцев, числом в несколько сот всадников, двигавшаяся со стороны Кривого Рога. Но она была за пределом дальности огня 75-миллиметрового орудия. После того как полубронепоезд был вывезен в Александровск, бронеплощадка с 75-миллиметровым орудием вернулась к Кичкасскому мосту. Оборона его была поручена Славянскому полку, который в полном составе занял позицию у деревни на западном берегу Днепра. Мост был двухэтажный: обыкновенный настил находился в нижнем этаже, а железнодорожный путь в верхнем этаже. Поэтому с бронеплощадки было трудно наблюдать за деревней, расположенной в глубокой лощине, и за грунтовой дорогой. Дальше по течению реки были видны отдельные всадники, переправлявшиеся через Днепр вплавь на нашу, восточную сторону.
Под вечер батарея противника открыла огонь по деревне и по Кичкасскому мосту. Махновцы атаковали Славянский полк, который не оказал большого сопротивления и вскоре присоединился к махновцам. Командир полка был зарублен. Кичкасский мост был захвачен махновцами. Никаких наших войск у восточного конца моста не было. Бронеплощадка бронепоезда «Дмитрий Донской» постепенно отошла к станции Александровск и в сумерках остановилась у выходных стрелок. Оказалось, что в городе [218] уже не было никаких наших частей. Полубронепоезд под командой капитана Плесковского ушёл, получив приказание отправиться в Екатеринослав. Капитан Герасимов получил приказание по телефону: охранять железнодорожную линию Александровск — Синельниково. Но когда бронеплощадка прибыла на следующий день на станцию Синельниково примерно в 70 верстах к северу от Александровска, то оказалось, что там нельзя установить связь с какими-либо нашими войсками. Таким образом, две узловые станции на одной из важнейших железнодорожных линий юга России — Харьков — Севастополь — оказались без защиты. Капитан Герасимов решил идти обратно в Александровск. Но бронеплощадка не могла войти на эту станцию, так как пути перед ней были разобраны. Противника не было видно, но он скрывался где-то поблизости. При обратном движении к станции Синельниково пришлось дважды чинить разобранный путь. На узловой станции Синельниково положение оказалось тревожным. Связи с нашими войсками не было. Группы всадников, вероятно, махновцев, подъезжали к станции, и их отгоняли выстрелами с бронеплощадки. Между стоявшими поездными составами пробирались подозрительные люди. При возрастающей опасности одна бронеплощадка на узловой станции не могла принести никакой пользы. Было решено идти на присоединение к своему бронепоезду «Дмитрий Донской» в сторону Екатеринослава. Внезапно около полуночи начался пожар близ железнодорожного мостика именно на этом направлении. Капитан Герасимов скомандовал: «Полный ход!» — и паровоз с бронеплощадкой успели переехать по уже горевшему мосту.