ПОСЛЕДНИЕ ПОХОДЫ
После оставления советскими войсками Севастополя обстановка на Черноморском театре военных действий еще более осложнилась. Противник усилил удары авиации по нашим базам на побережье Кавказа до Поти включительно. Особую активность на морских коммуникациях стали проявлять его торпедные катера.
Со второй половины июня 1942 г. «Коминтерн» базировался в Новороссийске. Из-за близости к фронту этот порт не подходил для длительной стоянки большого числа крупных кораблей. По нескольку раз в день над городом появлялись самолеты противника.
За 12 месяцев войны крейсер, участвуя в обороне Одессы, Севастополя, Керченско-Феодосийской десантной операции, обеспечении морских перевозок в Севастополь, Феодосию и у берегов Кавказа, отразил десятки атак вражеских бомбардировщиков и торпедоносцев. Однако в первой половине июля 1942 г. во время налета гитлеровской авиации он получил два прямых попадания авиационных бомб и был серьезно поврежден.
2 июля 64 бомбардировщика противника под прикрытием 13 истребителей совершили массированный удар по кораблям в Новороссийском порту. Береговые и корабельные силы и средства противовоздушной обороны не были приведены в немедленную готовность. Бомбардировщики были обнаружены, когда их первая волна находилась на боевом курсе. Но когда в порту прозвучал сигнал воздушной тревоги, корабли уже вели огонь по самолетам.
В этот день «Коминтерн» стоял у восточного причала третьей пристани на швартовых, имея в готовности часть сил и средств противовоздушной обороны. Благодаря четкой организации и исключительной бдительности наблюдателей крейсер одним из первых обнаружил фашистских стервятников и [125] открыл по ним огонь. «Юнкерсы», идущие курсом на корабль, увидели дальномерщик кормового дальномера краснофлотец Л. С. Сытников, а также командир 76-мм орудия коммунист И. И. Меньшиков, орудие которого первым открыло огонь. Затем вступили в действие остальные боевые единицы зенитного дивизиона. Одновременно на крейсере прозвучал сигнал боевой тревоги, и весь личный состав занял свои посты. Зенитчики продолжали стрелять с максимально возможной скорострельностью, остальные члены экипажа находились в готовности к ликвидации возможных повреждений и пожаров, оказанию помощи раненым.
По крейсеру был нанесен бомбовый удар семью группами численностью по 3—6 самолетов в каждой. В первой волне «Коминтерн» атаковало около 13 бомбардировщиков одновременно с кормы и носа, а через две-три минуты еще 11 «юнкерсов».
Зенитный огонь корабля сбивал прицельное бомбометание и вынуждал противника сбрасывать бомбы, не долетая до цели. Они взрывались в воде и на берегу. Вокруг все кипело и полыхало огнем. Осколки снарядов, камни, водяные брызги падали на верхнюю палубу «Коминтерна». Едкий дым окутал корабль, затрудняя ведение прицельного огня. На открытых боевых постах появились раненые. Однако зенитчики не прекратили стрелять и после того, как одна из 28 сброшенных на крейсер бомб взорвалась на левом шкафуте.
Взрыв потряс «Коминтерн», причинив большие разрушения. Были повреждены кубрики машинистов, котельных машинистов, электриков и минеров, часть минных путей и ростр. На верхней палубе пробоина достигала 90 квадратных метров. От взрыва пострадало оборудование штурманской рубки, центральной радиорубки, были выведены из строя командный пункт и первый боевой пост санитарной службы, один из артиллерийских погребов, гирокомпас, курсограф и лаг. На корабле возник пожар.
Крейсер понес значительные потери в личном составе. Было убито и ранено 69 человек. Из состава аварийной партии средней группы, возглавляемой начальником клуба старшим политруком Ф. И. Зайцевым, остался в живых лишь командир отделения [126] Пестриков. Несколько моряков взрывной волной выбросило за борт.
Тяжелые ранения получил командир группы рулевых старший лейтенант В. Т. Ильченко, вскоре он скончался от ран. Командир химической службы лейтенант В. Н. Пухов, будучи контуженным, при эвакуации с корабля оказался на баркасе вместе с телами убитых. Только благодаря внимательности командира отделения мотористов старшины 2 статьи И. И. Асеева, главного старшины Г. Г. Галянина, других старшин и краснофлотцев, переносивших тела погибших, было установлено, что Пухов еще жив. На санитарной машине он был срочно доставлен в госпиталь. Спустя год после излечения В. Н. Пухов прибыл служить на один из тральщиков 1-й бригады траления.
Тяжелое ранение получил также командир зенитной батареи лейтенант А. Д. Свиридов. Осколок бомбы пробил ему грудную клетку и застрял в левом легком, вблизи сердца. Взрывной волной лейтенанта подбросило вверх, затем ударило о палубу. Вернувшееся на какое-то мгновение сознание позволило ему отдать последнее приказание: усилить огонь. На корабле Свиридову оказали первую медицинскую помощь, а позже отправили в госпиталь. Около трех месяцев шла борьба за его жизнь. С осколком в легком лейтенант выписался из госпиталя и продолжал воевать на эскадренном миноносце и крейсерах Черноморского флота.
При отражении налета авиации и ликвидации последствий взрыва бомбы моряки проявляли исключительное мужество и стойкость. Даже раненые не уходили с боевых постов, стремясь сделать все возможное, чтобы спасти корабль.
Еще до попадания в крейсер бомбы от упавшего на полубак раскаленного осколка вблизи 130-мм орудия воспламенился заряд. Это угрожало остальным находившимся там снарядам. Командир орудия старшина 2 статьи В. Я. Сорока приказал выбросить его за борт. Распространение пожара на полубаке было предотвращено.
В этом бою особенно отличились главный старшина зенитной батареи коммунист Г. А. Бачурин, орудийный расчет секретаря партийной организации артиллерийской боевой части старшины И. И. Меньшикова, [127] командиры отделений комендоров-зенитчиков А. Н. Торшин, И. С. Шаповалов, Н. М. Смочельский, командир отделения пулеметного расчета И. С. Буга, дальномерная группа, возглавляемая старшиной 1 статьи В. А. Коврижиным, краснофлотцы А. Ю. Кумачев, Л. С. Сытников, Болдырев, Гришин и многие другие.
Старшина 2 статьи И. С. Буга взрывной волной был сброшен с боевого поста на верхнюю палубу с высоты около 2,5 метра, но, несмотря на серьезные ушибы, вновь занял свой пост у пулемета, подавая пример другим своим мужественным и стойким поведением.
Смелым и инициативным командиром отделения показал себя старшина 2 статьи А. Н. Торшин. Когда командир зенитной батареи был тяжело ранен, он принял командование батареей, продолжавшей отражать атаки бомбардировщиков.
Аварийные партии под руководством командира электромеханической боевой части военинженера 3 ранга Н. В. Зобкова самоотверженно вели борьбу за спасение корабля. Вспыхнувший пожар быстро распространялся. Пламя приближалось к погребу с артиллерийским боезапасом. Малейшее промедление могло привести к взрыву и гибели крейсера.
К месту бушевавшего пожара немедленно прибыли старший помощник командира корабля капитан 3 ранга А. М. Ованесьянц, старший штурман лейтенант Ю. И. Максюта, заместитель командира электромеханической боевой части политрук А. А. Ходулин, командир дивизиона живучести воентехник 1 ранга И. И. Бурцев. Они явились не только организаторами, но и непосредственными участниками тушения быстро распространявшегося пожара. Сюда же была переброшена часть личного состава из других аварийных партий. Пожар ликвидировали в течение семи минут. Все принимавшие участие в его тушении показали высокую боевую выучку и храбрость. Особенно отличились коммунисты И. И. Хотенков, М. Я. Ротенков, П. И. Зубарев, комсомольцы А. П. Онищенко, П. Н. Приходько, Чекмарев, С. П. Горожанкин.
Много пришлось поработать санитарной части. От своевременной квалифицированной медицинской помощи зависела жизнь тяжелораненых товарищей. Ее [128] оказание затруднялось выводом из строя основного боевого поста и командного пункта санитарной службы. Санитары оказывали первую помощь раненым непосредственно на боевых постах, а тяжелораненых доставляли на посты санитарной службы. Спасение раненых во многом зависело от их быстрых и инициативных действий. Бойцовские качества, смелость и мужество проявили старший санитар краснофлотец С. И. Федулов, санитар С. Д. Шамелошвили, другие моряки. Федулов перенес все неповрежденные медицинские инструменты и перевязочные материалы из помещений, где бушевал пожар, на запасной боевой пост. С. Д. Шамелошвили доставил в безопасные места, а затем и на санитарные машины 19 тяжелораненых краснофлотцев и старшин.
Мужество и твердость духа моряки крейсера проявляли на всех остальных боевых постах. Так, краснофлотец М. П. Яцухненко при отражении налета авиации нес вахту у сходни корабля. Около 18 бомб взорвалось на причале на расстоянии 50—70 метров от него. Яцухненко засыпало землей, заливало водой, но он стойко продолжал нести службу.
После окончания боя около четырех часов медицинский персонал «Коминтерна» продолжал оказывать необходимую помощь раненым, а затем эвакуировал их в госпиталь. Экипаж «Коминтерна» тяжело переживал гибель боевых товарищей. Отдавались последние почести погибшим. Был приспущен Военно-морской флаг.
Через несколько часов после бомбежки начальник штаба флота контр-адмирал И. Д. Елисеев с офицером оперативного отдела штаба капитан-лейтенантом М. Е. Степановым (бывшим старшим помощником командира крейсера) прибыл на «Коминтерн» и лично осмотрел полученные кораблем повреждения. Он распорядился передислоцировать его в Поти. В тот же день в 18 часов 10 минут «Коминтерн» в охранении трех сторожевых катеров вышел из Новороссийска.
Но и здесь крейсеру не удалось уберечься от бомбежки.
Готовясь к захвату Кавказа, немецкое командование решило нанести ряд массированных ударов по кораблям, находившимся в Поти. Во второй поло вине дня 16 июля 26 вражеских бомбардировщиков [129] произвели первый налет на порт, где базировались основные силы эскадры.
В порту заблаговременно сработала система оповещения о появлении фашистских самолетов. Все силы и средства противовоздушной обороны как в базе, так и на кораблях были приведены в боевую готовность. Одновременно началась постановка дымовых завес, чтобы скрыть от визуального наблюдения с воздуха корабли и объекты порта, не дать возможности прорвавшимся самолетам вести прицельное бомбометание.
Бомбардировщики шли волнами по три-шесть самолетов, в основном — с морского направления. Налет продолжался около 30 минут. Прорвалось 16 стервятников. Они сбросили до 50 бомб.
Зенитчики «Коминтерна» вели огонь по воздушному противнику всеми имевшимися на корабле зенитными установками. Поставленная дымовая завеса не закрыла крейсер, зато затрудняла прицельное ведение огня по самолетам.
На палубу корабля непрерывно падали осколки от взрывающихся бомб, летели брызги воды и грязи. Личный состав мужественно отражал налеты. В разгар боя одна авиабомба попала в вентиляционную трубу и пробила днище крейсера. К счастью, она не взорвалась. Через образовавшуюся пробоину (около 2 квадратных метров) во второе котельное отделение и соседние с ним помещения стала быстро поступать вода.
В течение пяти часов экипаж «Коминтерна» боролся за его живучесть. Моряки под руководством помощника командира корабля и командира электромеханической боевой части действовали умело и организованно. Под пробоину завели пластырь и откачали воду из котельных отделений и кубрика трюмных. Особо отличились при этом боцманы командир отделения П. И. Зубарев и главный старшина А. Я. Шевки, котельный машинист краснофлотец С. П. Горожанкин. Умелые действия Зубарева способствовали быстрой заделке пробоины и прекращению поступления воды в котельное и другие помещения. Выход из строя котлов второго котельного отделения пытался предотвратить С. П. Горожанкин. Он работал до тех пор, пока уровень воды в помещении Не стал угрожать котлам аварией. Тогда Горожанкин [130] потушил котлы, вышел из котельного отделения и продолжал работать в других помещениях до полного устранения опасности. В борьбе за спасение корабля экипажу оказали помощь моряки аварийно-спасательного отряда военно-морской базы под командованием техника-лейтенанта А. В. Бологова.
Таким образом, в течение двух недель крейсер дважды — 2 и 16 июля — подвергался жестокой бомбардировке. Получив тяжелые повреждения, он требовал серьезного заводского ремонта с постановкой в док. Между тем эвакуированные на Кавказ судоремонтные предприятия не удовлетворяли потребностей флота даже в текущем и аварийно-боевом ремонте.
Военная обстановка на южном участке советско-германского фронта продолжала ухудшаться. Гитлеровские войска предпринимали отчаянные попытки прорваться к берегам Кавказского побережья Черного моря, чтобы расчленить Черноморскую группировку Красной Армии.
Не добившись решающего успеха на новороссийском направлении, немецко-фашистское командование стало готовить основные силы 17-й армии к наступлению на Туапсе, являвшийся одним из важных пунктов базирования Черноморского флота, через который снабжались сухопутные войска.
Командование флота с разрешения народного комиссара ВМФ приняло решение об использовании артиллерии и части личного состава «Коминтерна» для усиления обороны на наиболее опасных направлениях к городу.
С получением приказа началась напряженная работа по подготовке поврежденного крейсера к походу. Еще раз была тщательно осмотрена пробоина в днище, проверена надежность ее заделки. Все имеющиеся водоотливные средства были приведены в боеспособное состояние.
Приняв 500 человек маршевого пополнения и боезапас, утром 17 августа «Коминтерн» и буксир в охранении базового тральщика «Защитник» и двух сторожевых катеров вышли из Поти и взяли курс на Туапсе. Скорость крейсера не превышала 8 узлов, что, естественно, могло затруднить маневрирование в случае налета авиации и атак подводных лодок противника. Во время перехода [131] на корабле поддерживалась высокая боевая готовность всех сил и средств, с тем чтобы своевременно отразить нападение.
Через три с половиной часа после выхода из Поти крейсер был обнаружен вражеским самолетом-разведчиком. Около полудня снова появились два самолета. Во второй половине дня, когда «Коминтерн» находился в районе Сухуми, было замечено шесть «юнкерсов», идущих на крейсер. Зенитчики немедленно открыли огонь. Атака была отражена.
Неисправность навигационных средств корабля и сложные метеорологические условия создали большие трудности на переходе. Ночью пошел сильный дождь, видимость не превышала 90—100 метров. Это затруднило подход к фарватеру и вход в Туапсе.
Через 24 часа после выхода из Поти «Коминтерн» прибыл в порт назначения. Отдав все необходимые распоряжения о начале работ по снятию артиллерии и выгрузке боезапаса, командир крейсера вместе с только что назначенным командиром артиллерийской боевой части капитан-лейтенантом П. С. Рабиновичем убыл на командный пункт Туапсинской военно-морской базы.
Большая подготовительная работа, проделанная штабом и другими органами управления базы, командиром которой был известный на Черноморском флоте контр-адмирал Г. В. Жуков, в значительной степени помогла успешному снятию артиллерии с крейсера. Как только «Коминтерн» пришвартовался к причалу, к его борту подошел плавучий кран, и началась съемка 17-тонных 130-мм артиллерийских установок. Их на заблаговременно подготовленных санях немедленно отвозили в заранее отведенные места, находившиеся вне порта и города.
Работы на крейсере возглавляли помощник командира корабля капитан-лейтенант П. П. Журавлев, батальонный комиссар С. П. Никольский и командир артиллерийского дивизиона старший лейтенант С. Ф. Спахов.
Пока демонтировались и снимались 130-мм установки, зенитная артиллерия и пулеметы находились в готовности на случай отражения воздушного налета.
К исходу дня с крейсера были сняты восемь 130-, три 76,2- и три 45-мм орудия, два [132] 25-мм автомата, пять крупнокалиберных пулеметов и трехметровый дальномер, выгружен весь предназначенный для них боезапас. Эта огромная работа потребовала колоссального напряжения сил. Понимая сложность создавшегося под Туапсе положения, люди трудились без отдыха. При снятии орудий особенно отличились расчеты командиров отделений старшин 1 статьи А. И. Дубова, В. Я. Сороки, И. И. Меньшикова.
И вот все предусмотренные работы окончены.
Настало время прощания с членами экипажа, уходящими на защиту Туапсе. На митинге перед личным составом выступили командир крейсера капитан 3 ранга Ф. В. Жиров и комиссар С. П. Никольский. Они рассказали бойцам о тяжелой обстановке, сложившейся на южном участке фронта, о мероприятиях по усилению обороны Туапсе — важного стратегического пункта в системе обороны Кавказа.
В назначенный час 184 моряка-коминтерновца сошли с корабля. На борту остался личный состав, который должен был обеспечить его обратный переход в Поти.
В полночь 19 августа крейсер, приняв на борт 500 человек эвакуируемых и 100 тонн груза, в охранении базового тральщика «Щит» и двух сторожевых катеров вышел из Туапсе и направился в Поти.
Это был последний поход «Коминтерна». Состояние его механизмов и навигационного оборудования больше не могло обеспечивать сколько-нибудь нормального плавания. Примерно с полпути управление осуществлялось машинами, так как из строя вышло сначала электрическое, а затем и парогидравлическое рулевые устройства.
На переходе ветеран Черноморского флота прощался с берегами Кавказа — его мысами и приметными пунктами, портами, мимо которых проходил сотни раз.
Служба на корабле поддерживалась обычным порядком, хотя отсутствовало около 40% личного состава. Оставшиеся на крейсере несли вахту на боевых постах. Каждый работал за себя и ушедших на сухопутный фронт товарищей.
В 22 часа 19 августа 1942 г. «Коминтерн» прибыл в Поти и пришвартовался к причалу в одной из гаваней порта. [133]
Три похода крейсера, проведенные уже после полученных повреждений, еще раз показали, что его личный состав сделал все от него зависящее, чтобы выполнить свой воинский долг. Последние пройденные мили были самыми трудными.
Большая заслуга в решении боевых задач принадлежала капитану 3 ранга Ф. В. Жирову, который на «Коминтерне» прошел путь от командира артиллерийской боевой части до командира корабля. Войну он встретил на крейсере старшим помощником командира, а в середине декабря 1941 г. стал командиром. Его отличали незаурядные организаторские способности, самообладание, огромная работоспособность. В последующие годы войны Ф. В. Жиров командовал эсминцами, крейсером, в 1944 г. стал контр-адмиралом.
С приходом в Поти коминтерновцы проводили еще 150 человек в морскую пехоту, на доукомплектование кораблей и частей флота. На крейсере осталось минимальное количество людей, необходимое для ухода за механизмами и поддержания живучести корабля. Вскоре «Коминтерн» был включен в бригаду траления в качестве минного заградителя. Вообще за 14 месяцев войны он много раз переходил из одного соединения в другое. Войну встретил в составе отряда учебных кораблей, а уже 23 июня его передали в эскадру флота. В начале июля 1941 г. «Коминтерн» поступил в распоряжение командира Одесской военно-морской базы, через месяц был включен в отряд кораблей северо-западного района. В сентябре с уходом из Одессы крейсер стал самостоятельной плавающей единицей с подчинением сначала командованию флота, а затем командиру Потийской военно-морской базы. Все это, естественно, не могло не сказаться негативно на всех сторонах жизни и деятельности корабля: его комплектовании, изменении штатного расписания, снабжении всеми видами довольствия, соблюдении сроков планово-предупредительных ремонтов.
Летом 1942 г. обстановка на южном фланге фронта продолжала обостряться. Противник рвался к Сталинграду и на Кавказ, действия его авиации по советским военно-морским базам усиливались.
Потеря баз в северо-западной и северо-восточной частях Черного моря и в Крыму не могла не отразиться [134] на использовании корабельного состава флота при ведении боевых действий. Порты Кавказского побережья не обеспечивали базирования кораблей, особенно с учетом их рассредоточения в связи с частыми налетами авиации противника.
В этих условиях встал вопрос об организации новых пунктов базирования. Один из них было решено оборудовать в устье реки Хоби, севернее Поти. Выход из устья в море, особенно при сильном западном и юго-западном ветрах, затруднялся тем, что входной фарватер постоянно заносило песком и галькой. Чтобы не допускать заносов, требовалось построить волнолом длиной в 250—300 метров. Возведение такого капитального сооружения во время войны с учетом сложившейся обстановки являлось практически невозможным. Поэтому командование флотом приняло решение: оборудование волнолома осуществить затоплением корпусов недостроенных транспортов «Лепсе», «Камышин» и «Балаклава». Для этой же цели народный комиссар Военно-Морского Флота разрешил использовать и крейсер «Коминтерн».
В середине сентября началась подготовка корабля к затоплению. Инженерным отделом флота была разработана специальная инструкция. С крейсера сняли и законсервировали все механизмы и приборы, представляющие ценность.
10 октября перед буксировкой в район затопления оставшиеся на «Коминтерне» члены экипажа — краснофлотцы, старшины и командиры — последний раз сошли со своего родного корабля на берег. Сняв головные уборы и опустив головы, они провожали «Коминтерн» в последний путь.
К месту затопления на борту крейсера пошла лишь группа краснофлотцев и старшин, главным образом электромеханической боевой части, возглавляемая старшим помощником командира капитаном 3 ранга А. М. Ованесьянцем и военинженером 2 ранга Н. В. Зобковым. Им было поручено открыть кингстоны.
В 7 часов 55 минут московского времени 10 октября 1942 г. два буксира вывели «Коминтерн» из Потийской гавани. В охранении двух сторожевых катеров (058 и 0108) и в сопровождении торпедного катера он был отбуксирован в назначенную точку [135] затопления в головной части сооружаемого волнолома.
Наступили последние мгновения жизни крейсера. Открыты кингстоны. Корабль стал медленно погружаться. Старший помощник командира из пистолета отдал первенцу Черноморского флота прощальный салют. Убедившись в нормальном поступлении воды, моряки группы затопления перешли с борта крейсера на баркас. Не только у них, но и у моряков катеров и буксиров в глазах стояли слезы.
В последующем на палубе притопленного крейсера была установлена артиллерия, оборудован наблюдательный пост. Так что он продолжал нести боевую вахту, участвуя в обороне пункта базирования от нападения авиации и торпедных катеров противника, в защите входного фарватера от заноса. Оборудование волнолома позволило базировать во вновь организованном пункте малые и средние корабли, создать более благоприятные условия для рассредоточения крупных в гаванях Потийского порта.
Когда спустя два года (4 ноября 1944 г.) корабли эскадры возвращались из Поти в родной Севастополь, крейсер-ветеран оставался на своем боевом посту у берегов Кавказа. Матросы и офицеры, ранее служившие на «Коминтерне», при проходе места затопления снимали головные уборы и с опущенными головами прощались с любимым кораблем.
После войны недостроенные корпуса трех затопленных транспортов были подняты и введены в строй действующих судов морского флота. А «Коминтерн» продолжает стоять на месте затопления носом к морю в 500 метрах от песчаной косы. Его борта зияют многочисленными ранами, большая часть надстроек отсутствует. Только боевая рубка, полубак да гордо вознесенная фокмачта возвышаются над израненным остовом. Ровесник легендарных «Авроры» и «Варяга», крейсер «Коминтерн», грузно осевший в прибрежной части моря у реки Хоби, стал памятником самому себе. Он стоит как символ беззаветного служения Родине, символ героизма советских моряков. [136]
* * *
Итак, боевая служба «Коминтерна» завершилась. Она пришлась на очень трудный период боевых действий на Черном море. С начала войны по декабрь 1941 г. и с мая 1942-го до разоружения корабля в сводках Совинформбюро почти ежедневно можно было слышать горькие слова: «...после тяжелых кровопролитных боев наши войска оставили...».
Каждый месяц, день, час войны был наполнен беспредельным напряжением. Каждое боевое задание приходилось выполнять под бомбежкой и артиллерийским обстрелом. Однако все члены экипажа неизменно находились на своих боевых постах, самоотверженно выполняя воинский долг. Страх смерти, тревога за близких, усталость отходили на второй план.
Командующий Черноморским флотом Ф. С. Октябрьский писал, что в Великую Отечественную войну личный состав крейсера «Коминтерн» самоотверженно, героически дрался с коричневой чумой — фашизмом — под Одессой и Севастополем.
Каковы же итоги боевой деятельности «Коминтерна»?
За 14 месяцев войны крейсер в тяжелых условиях произвел семь минных постановок у Севастополя и в северо-западном районе театра, выставив около восьмисот мин; перевез 6790 тонн боезапаса, продовольствия и других грузов, 16 746 человек пополнения и гражданского населения; вывез из осажденных городов Одессы, Севастополя, Феодосии 1866 раненых, отконвоировал 17 транспортов и 3 корабля с войсками и воинскими грузами; участвовал в высадке десантов.
Крейсером пройдено около 16 тысяч миль. Всего с 22 июня 1941 по 19 августа 1942 г. было совершено 74 рейса, в том числе в Одессу — 6, Очаков — 2, Севастополь — 12, Феодосию — 3, Новороссийск — 12, Туапсе — 9, Поти — 15, Батуми — 12, другие порты — 3.
Одним из важных показателей боевой деятельности корабля является соотношение числа дней на ходу и стоянки в портах. У «Коминтерна» оно достигло от одной до двух третей. При этом стоянки [137] обусловливались, главным образом, временем, необходимым для погрузочно-разгрузочных работ и приведения крейсера в боеспособное состояние. Для корабля постройки начала века с весьма изношенными механизмами такой показатель являлся довольно высоким.
В базах и море «Коминтерн» около 150 раз подвергался бомбовым ударам и торпедным атакам фашистской авиации. На корабль было сброшено несколько сот авиационных бомб и торпед. При отражении налетов зенитчики сбили четыре и повредили три вражеских самолета. Одиннадцать раз крейсер обстреливался неприятельской артиллерией с берега и два раза — пулеметным огнем.
Четырнадцать раз артиллеристы «Коминтерна» вели огонь по гитлеровским береговым позициям и объектам, уничтожили сотни фашистских солдат и офицеров, большое количество боевой техники, вывели из строя несколько артиллерийских и минометных батарей.
Артиллерийские стрельбы по береговым объектам противника осуществлялись по данным корректировочных постов или по площади. Они велись в светлое и темное время суток по заранее определенным командованием оборонительных районов целям или по вызову командиров соединений и частей, ведущих бой с наступающим противником, и выполнялись как при стоянке корабля в порту, так и при маневрировании в море.
За период боевых действий крейсером было расстреляно девять плавающих мин (уничтожить плавающую мину можно только прямым попаданием артиллерийского снаряда, поэтому нужно было быть настоящим снайпером, чтобы при качке корабля расстрелять ее). Одним из таких снайперов на «Коминтерне» был командир отделения зенитного дивизиона А. Н. Торшин, на счету которого три уничтоженные мины.
При ведении крейсером боевых действий не обошлось и без потерь в личном составе. Было убито 33 и ранено 150 человек. Некоторые командиры и краснофлотцы были ранены по нескольку раз. Основные потери экипаж понес при отражении налетов немецкой авиации в Одессе 18 августа 1941 г. и в Новороссийске 2 июля 1942 года. [138]
Результаты, достигнутые крейсером в очень трудный для флота период, объясняются прежде всего тем, что на нем служили смелые, волевые и решительные люди, крепко связанные боевой дружбой. Не случайно в числе первых получивших на Черноморском флоте награды были моряки с «Коминтерна»: краснофлотцы С. П. Гончаров, В. Д. Жуковский, военфельдшер В. А. Заяц удостоены медали «За боевые заслуги», лейтенант Ю. И. Максюта — ордена Красной Звезды.
Примерно треть личного состава «Коминтерна» (от первоначальной численности) участвовала в боевых действиях с начала войны до разоружения корабля. Это командиры зенитного дивизиона В. В. Авдеев, дивизиона живучести электромеханической боевой части — И. И. Бурцев, дивизиона движения (с ноября 1941 г. командир электромеханической боевой части) — Н. В. Зобков, штурманской боевой части — Ю. И. Максюта, военфельдшер В. А. Заяц, начальник клуба, секретарь партийной организации Е. Я. Назаренко, заместитель командира электромеханической боевой части А. А. Ходулин, начальник службы снабжения А. Н. Волков, старший помощник командира корабля (с декабря 1942 г. командир крейсера) Ф. В. Жиров.
Решающее значение для успешного выполнения всех боевых задач имела партийно-политическая работа. Регулярно до личного состава доводились сообщения о ходе боев на фронтах и флотах, о событиях в стране и за рубежом. Непосредственно на боевых постах проводились беседы, из которых моряки крейсера узнавали о героических традициях советского народа и его Вооруженных Сил, об истории родного корабля, его участии в революционной борьбе, в боях первой мировой войны. Партийную организацию «Коминтерна» возглавлял младший политрук Е. Я. Назаренко, комсомольскую — И. М. Макиенко.
Кандидатский стаж молодых партийцев проверялся в боевых походах. Суровую проверку выдержали И. И. Асеев, Г. А. Бачурин, И. П. Братченко, С. П. Горожанкин, П. И. Зубарев, В. О. Нерсесьян и многие другие. Коммунистов на «Коминтерне» было 15—20% от общего числа членов экипажа.
Раз в неделю на крейсере выходила многотиражная газета «Взрыватель». Публиковавшиеся в ней [139] материалы вдохновляли моряков на борьбу в врагом. Кроме газеты выпускались боевые листки, ежедневные бюллетени с сообщениями Совинформбюро.
В своевременном и качественном выпуске газет и других печатных материалов немалая заслуга наборщика и печатника типографии коммуниста Н. И. Стадника. Зачастую газету он набирал под артиллерийским обстрелом и бомбардировками гитлеровской авиации. Так, например, 18 августа 1941 г. в Одесском порту во время воздушного налета один из осколков разорвавшейся бомбы пробил борт корабля и, влетев в помещение типографии, упал вблизи наборных касс, которые свалились на палубу и разлетелись. В короткое время все они были собраны. Газета вышла в установленный срок.
Много внимания на «Коминтерне» уделялось досугу моряков. Систематически демонстрировались кинофильмы, организовывались концерты артистов эстрады, читались лекции о международном положении, проводились коллективные читки юмористических рассказов, прослушивания музыки и песен. Все это способствовало снятию психологической нагрузки, усталости после трудных боевых походов, давало новый заряд сил и энергии.