[4]
ГЛАВА I
Основание устройства современных крепостей
в связи с их назначением и предполагаемыми
способами их обороны.
Маневренные крепости; крепости-заставы; береговые или приморские крепости; укреплённые районы.
«Крепости должны господствовать над важнейшими стратегическими линиями на театре военных действий и прежде всего — над операционною линией, прикрывать нашу и угрожать неприятельской».
Г. А. Леер.
Классификация крепостей, принятая до сих пор, определяла два главные вида крепостей: большие крепости или крепости-лагери и малые крепости.
К последним относятся те, которые состояли из одной непрерывной ограды, а к первым те, которые кроме такой ограды имели ещё и линию вынесенных вперёд фортов. Малые крепости в тех случаях, когда они охраняють собою разного рода дефиле, в сравнительно недавнее время стали именовать крепостями-заставами и фортами-заставами.
Термин крепость-лагерь {2}, появившийся в военной литературе в первой половине нынешнего столетия после Наполеоновских войн, по нашему мнению, в настоящее время утратил своё значение. Прежде он характеризовал собою большую крепость, способную дать место расположиться [5] лагерем целой армии (Париж и Дюнкирхен Вобана, крепость-лагерь по проекту Ронья и т. п.); в таких крепостях, кроме собственного гарнизона крепости, необходимого для её обороны, отличали ещё другой, подвижный, тыс. в 20 или 30, способный действовать вне крепости на расстоянии до нескольких переходов.
Вместе с тем на такие крепости-лагери также смотрели и как на убежище для армий, почему-либо ищущих в них покровительства. В настоящее время, после поучительных уроков, данных в 1870 г. Базеном в Меце, Бурбаки в Безансоне и в 1877 г. Османом-пашою в Плевне, к последнему вопросу стали подходить с крайнею осторожностью и вспоминая поучения ещё Клаузевица, считавшего полевую армию, позволившую себя запереть в крепости, как бы стратегически умершею, предпочитают пользоваться крепостями как стратегическими осями (pivot strategique Бриальмона), но не как стратегическими мешками.
Район влияния крепости на театр войны зависит не столько от силы её гарнизона и собственно части его, способной к выходу в поле, сколько от удачного, т. е. целесообразного для обороны положения её по отношению операционных линий нашей и неприятельской, и от искусства, с каким главнокомандующий сумеет комбинировать активные действия полевых армий с боевыми свойствами крепостей.
Вследствие этого в современных больших крепостях надо рассчитывать иметь лишь один ей присущий гарнизон, и передав активные двйствия в широкой сфере внешней армии (полевой армии), активную оборону собственно крепости ограничить не более как вылазками до района облегающих неприятельских войск включительно, т. е. проявлять ту активность, какая была свойственна блестящим оборонам малых крепостей предшествовавшей эпохи {3}. [6]
Таким образом, отказавшись от именования больших крепостей крепостями-лагерями, назовём такие крепости маневренными и классифицируем крепости вообще следующим образом:
По назначению своему современные крепости следует подразделить на три крупные категории: 1) крепости маневренные {4} (тет-де-поны или склады, или узлы сообщений), 2) крепости-заставы и 3) береговые. К этому следует добавить, что несколько крепостей могут находиться в ближайшей взаимной связи, служа общим стратегическим целям, и образуют тогда особые «укреплённые районы», получающие особую организацию и заключающие гарнизоны-армии.
Ближайшее назначение каждого из вышепоименованных типов заключается в следующем.
Маневренные крепости.
Охраняя известные важные стратегические пункты, маневренные крепости имеют целью в возможно широкой мере способствовать как оборонительным, так и наступательным операциям (маневрирование) полевых армий. Так, они обеспечивают последним свободное пользование путями сообщений: узлами шоссе, каналов или железных дорог; сохраняют в их распоряжении на всё время кампании мосты и переправы на реках, обеспечивая армиям свободную мену берегов; служат им как бы промежуточными или вспомогательными базами, заключая склады запасов огнестрельных, аммуниции и продовольствия, обеспеченные от захвата противником.
Соединённые в группы, по три или по четыре, иногда в связи с крепостями-заставами, маневренные крепости охватывают собою обширные районы на предполагаемом театре войны, не допуская проникнуть в них неприятелю и давая свободу расположения в них целым полевым [7] армиям в несколько дивизий или корпусов, которые, опираясь непосредственно на крепости и фронты укреплённого района, могли бы маневрировать вне его, действуя на фланги, тыл и сообщения противника, решающегося направить свою операционную линию помимо стратегических путей, пересекаемых районом. Это даёт повод называть подобные районы также укреплёнными плацдармами. В то же время плацдармы эти мотут заключать в своих пределах и узлы сообщений, и мосты, и переправы, также как и склады всевозможных запасов, и наконец города со значительным населением, составляющие большие промышленные и политические центры страны.
Но будет ли крепость входить в состав укреплённого района или сама собою исполняет одно из вышепоименованных назначений, она заключает в себе либо мосты, либо склады, служит или плацдармом, или большою узловою станцией сообщений, и все эти важнейшие факторы военных операций для полевых армий, т. е. мосты, склады, плацдармы (места сбора и бивакирования, построения и развёртывания армии) и узловые станции сами собою, разумеется, должны быть безусловно обеспечены не только от временного захвата противником, но и от порчи или окончательного уничтожения посредством бомбардирования.
В последнем настоятельном требовании стратегии, предъявляемом маневренным крепостям, заключается ключ к решению прежде всего вопроса о тех фортификационных формах, какие следует им придать, а вслед за сим к решению и множества других вопросов о наиудобнейшей организации обороны этих крепостей, понимая в этой наиудобнейшей организации и простейшую, и требующую минимума денежных средств и живых сил.
Вопрос об устройстве маневренных крепостей иначе и решать нельзя, ибо было бы бессмысленно устраивать их такими, чтобы мосты, необходимые полевой армии, разбивались противником артиллерийским огнём, чтобы под этим огнём находились переправы, чтобы им же в дребезги разносились узловые станции железных дорог, [8] паровозные здания, вагонные парки, водоснабжение и пр., чтобы в крепостях-плацдармах не было живого места от этого огня, где бы совершающая переправу армия могла найти частям своим безопасное место для построения, бивака, отдыха и принятия пищи; чтобы, наконец, драгоценные для полевой армии склады всевозможных припасов, особенно зернохранилища и элеваторы, только для того и были устроены и заполнены в мирное время, чтобы доставить неприятелю в военное время удовольствие избрать их мишенями для своей артиллерии.
Как же достигнуть поставленного требования?
Существуют три средства обеспечения от бомбардирования:
Первое средство — казематированные помещения. Не говоря о значительно возросшей ныне ценности казематов, которые должны сопротивляться взрывам фугасных бомб и возводиться поэтому из бетона, следует сказать, что в данном вопросе казематы не причём. Нельзя спрятать в казематы двухсотсаженный железнодорожный мост или блиндировать мьсто переправы; нельзя ставить элеваторы под бронёй или сводами прикрыть все склады и магазины; немыслимо дать переправляющимся армиям места для бивака и манёвров под покровом безопасных от бомб казематов, точно также как едва-ли кто решился бы предложить прикрыть бетоном всё пространство, занятое железнодорожною станцией.
Второе средство — сильная крепостная артиллерия, которая своевременным и массовым огнём своим не допускала бы противника даже до открытия огня с осадных батарей или, по крайней мере, могла бы быстро подавить его, если бы он открылся. Указываемое средство нельзя не признать вполне боевым и надёжным (Севастополь), но едва-ли нужно доказывать, что никогда крепостная артиллерия в этом отношении не можетъ быть достаточно сильной по сравнению с осадной для того, чтобы самостоятельно справиться с подобною задачей. Нет сомнения однако, что как вспомогательная рекомендуемая мера будет всегда [9] полезна в ряду других, о которых указано будет ниже. Наконец,
Третье средство — возможное удаление осадных батарей от обеспечиваемого пункта за пределы досягаемости современного огня осадных орудий. Достигается эта мера соответственным расширением охватываемого верками крепости пространства. В добрые старые времена, когда гладкая артиллерия не отличалась ни дальностью, ни меткостью огня, в особенности огня навесного, крепости того назначения, о котором идёт речь, имели самые ничтожные размеры, всего 2—3; версты в поперечнике, и состояли из сомкнутой ограды, образуемой рядами связанных между собою фронтов кремальерного, бастионного, тенального или полигонального начертания, снабженных казематами. Вооружение таких крепостей было изрядно и, относительно, весьма велико, а гарнизоны весьма ограничены. Малый диаметр крепостей способствовал сосредоточенности разных оборонительных средств, чем облегчалась и сама оборона. Что же касается до бомбардирования, то по причине несовершенства артиллерии и неумелого пользования ею, оно, при мужественном и энергичном гарнизоне, не приводило к желаемым результатам {5}.
Но после Наполеоновских войн, в начале нынешнего столетия, когда более осмысленные действия осадной артиллерии стали угрожать прежним крепостям более существенными результатами бомбардирований, а с другой стороны когда увеличение полевых армий в свою очередь потребовало и расширения крепостей, которые должны были им служить опорными пунктами, а иногда и убежищем (маневренные крепости), т. е. когда потребовалось обеспечить от огня не одни военные улицы за валгангами верков, а целые площади внутри крепостей (плацдармы), то после 1815 года впервые появляются идеи вынести оборонительные батареи в особые передовые укрепления, [10] поданные на 300—800 саж. вперёд от ограды. Такое удаление было ещё не велико, но оно положило уже начало так называемым крепостям-лагерям, которые в сороковых годах настоящего столетия уже защищали собою известные стратегические пункты Западной Европы (Париж, Лион, Кобленц, Познан, Раштадтъ и временные Дрезден, Флорисдорф и др.).
С последовавшим вслед за сим изобретением нарезной артиллерии и подавляющим красноречием Севастопольской эпопеи никто уже не мог сомневаться и не сомневался в значении для крепостей отдельных укреплений, которое главным образом было с должным боевым красноречием и авторитетностью разъяснено граф. Тотлебеном, начавшим свои поучения у нас и за границей ещё с 1855 года {6}.
Беглого знакомства с развитием крепостных сооружений в Германии и Франции после франко-прусской войны 1870—1871 г. достаточно для того, чтобы заключить, на сколько близко придержались за границей взглядов нашего инженера.
Скажем к слову, что взгляды эти за последние 10—15 лет так вошли в общее сознание, что о Тотлебене стали позабывать, и из современных военных авторитетовъ редко кто вспомнит Тотлебена, хотя все более или менее усердно повторяют его мысли.
Обширные фортификационные крепостные работы, предпринятые на территории всей Европы после франко-прусской войны и заключавшиеся в усовершенствовании старых крепостей и устройстве новых, клонились к расширению крепостей и заключались в подобающем вынесении вперёд от старых оград или прежних отдельных укреплений [11] новой оборонительной линии, поясом охватывающей внутреннее пространство крепостей.
В Германии и Австрии так и выражается понятие о больших маневренных крепостях, в отличие от малых крепостей или крепостей-застав, наименованием первых «Manövrierplätze oder Gürtelfestungen» {7}.
Быстро достигнутые нарезною артиллерией успехи сразу толкнули вперёд решение вопроса о степени удаления линии фортов от ядра крепостей. Расчёт был прост: наибольшая дальность сильнейших осадных орудий (6-дм. или 15-см) достигает 9 вёрстъ; от пояса фортов батареи бомбардирования могут стать сначала не ближе З-х вёрст, следовательно удаление этого пояса от прикрываемых предметов и пространств, вообще от ядра крепости, должно быть в 6 вёрст, что при поперечнике ядра от 1 до 2 вёрст даёт диаметр крепости в 7—8 вёрст, а протяжение пояса фортов, и вместе и оборонительной линии — 50—60 вёрстъ! И такие крепости были построены (Париж, Лион, Кёнигсберг, Бухарест, Варшава).
Едва ли необходимо разъяснять здесь невыгоды столь длинных оборонительных линнй, а вместе и подобных гигантских крепостей; достаточно указать на главные: огромные гарнизоны, растянутые позиции, затруднительность взаимной связи и своевременной взаимной поддержки различных элементов обороны.
Подобное решение вопроса об обеспечении современных крепостей от бомбардирования было по идее радикальным, но в то же время и крайним, а вместе также и трудно осуществимым по экономическим причинам, и наконец, имеющим лишь временный характер. Дальность полёта снаряда осадного орудия может возрасти, и тогда вновь, несмотря на свои размеры, крепости окажутся не на высоте требований времени.
Но не трудно убедиться, что для обеспечения жизненных частей внутреннего пространства крепости от [12] бомбардирования или, вернее, от последствий бомбардирования, нет надобности придерживаться столь крайних пределов удаления линии фортов, но достаточно ограничиться и меньшими (4—5 вёрст), при которых оборонительные линии в достаточной мере удовлетворяют боевым и тактическим требованиям крепостной обороны, достаточно затрудняют бомбардирование и позволяют ослаблять его результаты.
Но если требование обеспечения ядра крепости от бомбардирования следует признать важнейшим фактором, определяющим фортификационную форму крепостей, во всяком случае фактор этот не единственный, вызвавший и укрепивший за крепостями новый тип, характеризуемый непрерывною оградой (оставшеюся часто от прежних старых крепостей), обнесённою достаточно удалённым поясом фортов. Совершенно в том же смысле влияли и тактические требования самой обороны.
Так, в ответ на усиление средств осадной артиллерии, необходимо было усилить и родом, и числом орудий крепостную артиллерию.
Что ещё важнее — необходимо было дать ей возможность действовать в наиболее благоприятной тактической обстановке, предоставив в её распоряжение более выгодные и обширные позиции, чем те открытые и тесные позиции, какие до тех пор имела она на валу непрерывных оград, неспособные вместить на данных фронтах потребного числа орудий, но напротив, легко охватываемые позициями плротивника (по причине малых размеров оград), с которых сами крепости как бы простреливаются насквозь.
Вначале такие более выгодные для крепостной артиллерии позиции нашли в передовых фортах, а позднее, во время и после Севастополя — в промежутках между ними. Эти новые позиции были указаны графом Тотлебеном.
Впрочем ещё и по настоящее время случается слышать мнения, далеко не согласные с вышеизложенными. Ещё и по настоящее время приходится оспаривать выгоды и преимущества вынесения отдельных укреплений вперёд [13] от непрерывной ограды крепостей с целью устроить в промежутках между ними главную позицию для крепостной артиллерии, и тем создать последней наивыгоднейшую обстановку для артиллерийской борьбы с современною многочисленною и могущественною осадною артиллерией. Короче говоря, есть ещё защитники мнения, что эту артиллерийскую борьбу можно вести и с непрерывных крепостных оград, почему отдельные форты, которые будто бы могут ныне служить лишь как наблюдательные опорные пункты для передовой позиционной борьбы полевого характера, если таковая окажется необходимой вне верков главной ограды, не составляют необходимости для современных крвпостей. Случается даже, что подобного рода мнения о второстепенном значении фортов для обороны крепостей стараются подкрепить цитатами из замечаний графа Тотлебена, сделанных им по самым разнообразным поводам.
Что бы сказал славный защитник Севастополя и составитель записки об укреплении г. Николаева, если бы мог слышать подобное толкование своих мнений?
Необходимо однако раз на всегда оградить память нашего лучшего боевого инженера от несправедливых нареканий и избавить от превратных толкований высказанные когда-либо графом Тотлебеном мнения о характере обороны современных ему (и нам) крепостей. Сами по себе мнения эти высказаны в столь простых и ярких по освещению положениях, что лишь некоторые потребуют разъяснения тех поводов, по которым они высказывались, прочие же достаточно лишь привести дословно. Делаем это, пользуясь двумя надёжными источниками: Биографическим очерком Э. И. Тотлебена, составленным в 1885 г. Н. К. Шильдером и изданным в 1879 г., по распоряжению бывшего начальника Николаевской Инженерной академии генерал-лейтенанта С. А. Тидебеля, сборником приказов и замечаний генерал-адъютанта Тотлебена {8}.