[31]
ГЛАВА III
Значение артиллерийской борьбы при обороне
крепостей.
1. Большие маневренные крепости. Выбор крепостных позиций для артиллерии с целями артиллерийской борьбы. Характер устройства и обороны германских, французских, итальянских крепостей и крепостей других государств. Значение тактических действий пехотного гарнизона. 2. Малые крепости или крепости-заставы. 3. Укреплённые районы. 4. Береговые крепости.
«Dans la guerre de siége comme dans celle de campagne c'est le canon qui joue le principal rôle».
Napoléon I.
1. Большие маневренные крепости.
Одновременно с вопросом о выборе позиций для крепостной артиллерии при новой форме маневренных крепостей, явилась необходимость определённее выяснить те задачи, какие при новых условиях борьбы выпадают на её долю. Конечно не теория поспособствовала выяснению этих задач, а такие боевые образцы, каковы оборона Севастополя в 1854 г., Бельфора в 1871 г. и Плевны в 1877 г., сами подкреплённые белее древними, но вечно памятными примерами осад и оборон крепостей, каковы обороны: Турина в 1706 г., Лилля в 1708 г., Хероны в 1809 г., С.-Себастьяна в 1813 г., Гаэты в 1860 г. и др., при которых особенно обнаружилось влияние на ход борьбы действий осадной и крепостной артиллерий.
Давно уже многими военными авторитетами признавалось за артиллерийским боем решающее значение в крепостном бою. Чем дольше держится крепостная артиллерия, чем труднее удаётся атакующему взять над нею перевес, тем продолжительнее оборона крепости; но как только перевес в артиллерийской борьбе переходит на сторону атакующего, степень сопротивления крепостей падает быстро и дни их уже сочтены.
Из современных военных писателей с особенною [32] доказательностью, путём разбора замечательнейших осад и оборон, и с убедительною живостью изложения данный вопрос освещён подполковником Энгманом в его труде «Оборона современных сухопутных крепостей».
«В настоящее время более чем когда-либо, — пишет автор, — первою задачей атакующего при осаде крепости должна быть полная победа над крепостною артиллерией. Эта идея положена в основание современной, так называемой школьной атаки, её же всячески проповедуют такие компетентные писатели-артиллеристы как принц Гогенлоэ, Вибе и др. Осадная артиллерия есть главное средство атакующего для преодоления фортификационных преград крепости и тактической подготовки остальных осадных действий; но покуда артиллерия обороняющегося не приведена к молчанию, она должна бороться за собственное существование. Осадная артиллерия, которая вздумала бы например сосредоточить свои усилия для достижения какой-либо частной задачи осады (обстреливание данного опорного пункта, фронта, города и т. п.), не взирая на огонь крепостной артиллерии, поставила бы себя в самые невыгодные условия борьбы: в то время как она тратила бы свои снаряды на выполнение возложенной на неё задачи, крепостная артиллерия безнаказанно подбивала бы её орудия и выбивала бы из строя её прислугу, и потому, по прошествии некоторого времени, непременно так ослабила бы её, что перевес в артиллерийской борьбе быль бы на стороне обороны. Получив перевес в артиллериской борьбе, крепостная артиллерия задерживала бы потом всякие осадные и тактические действия (Севастополь), и вместо того, чтобы атакующий артиллерийским огнём расшатывал стойкость обороняющегося, вышло бы наоборот. Одержать верх на фронте атаки над крепостною артиллерией составляло, поэтому, всегда одну из первых задач при осаде крепостей, — и особенное внимание на это обратил Вобан».
Не меньшее внимание обращали на артиллерийскую борьбу Монталамбер, Наполеон, Карно и др., а граф Тотлебен [33] ещё в 1869 г. писал {25}: «Нельзя не согласиться с мнением некоторых современных писателей, что ныне необходимо отказаться от прежнего правила, что крепостная артиллерия в начале осады должна избегать борьбы с осадными батареями и что, напротив того, ей следует во все периоды обороны бороться с этими батареями самым энергичным образом. Если при таком способе действия крепостной артиллерии удастся взять перевес над артиллерией атакующего, то осада может продлиться на значительное время, и даже «исход её сделается сомнительным».
Образ действия крепостной артиллерии соответственно задаче — оспаривать возможно дольше перевес в борьбе с осадными батареями — в настоящее время определился более или менее точно и, по существу, имеет ближайшею целью в полной мере воспользоваться всеми прекрасными свойствами современной крепостной артиллерии, начиная с хорошего навесного огня и кончая лёгкостью и подвижностью известных калибров в связи со скорострельностью орудий.
Крепостная артиллерия должна была бы уже выработать в настоящее время свою вполне определённую тактику при самостоятельных боевых и маневренных действиях и в связи с действиями пехотного гарнизона крепостей и свойствами и расположением крепостных укреплений.
Такой тактики, по крайней мере наставления, руководства или курса пока не существует ни у нас, ни за границей, если не считать статей наших специальных журналов, очень, впрочем, редко трактующих об этом важном предмете {26}. Их больше в заграничных журналах {27}, а труды генералов Зауера и Вибе {28} представляют специальный интерес и большую научную ценность. [34]
Объединяя разнообразные взгляды на образ действия современной крепостной артиллерии и на её значение и положение в маневренных крепостях в ряду других элементов обороны, не трудно придти к определённым выводам, заключающимся в следующем. Всё стремление обороняющегося должно клониться: 1) к тому, чтобы поставить в тактическом отношении свою артиллерию в положение не только не худшее, но более выгодное, чем у атакующего; 2) к тому, чтобы позволить этой артиллерии свободно и на любом фронте крепости сразу развёртывать свои силы в массах, способных подавить постепенно развивающиеся позиции противника; 3) к тому, чтобы дать своим батареям хорошие укрытия для огнестрельных припасов, а им самим достаточно маскированное положение, и 4) чтобы наконец успешно противодействовать охвату артиллерийскими позициями противника расположение собственных батарей.
Все эти основные соображения должны руководить в выборе места расположения главных позиций для решительной артиллерийской борьбы за крепость. Само собою разумеется, что только выбрав такие позиции, можно определённо указать и на те основные фортификационные формы, какие должна получить крепость с целью поддержать и обеспечить свой главный род оружия — свою артиллерию, какие бы действия она ни предпринимала.
Что же это должны быть за формы? Выше было выяснено настоятельное требование — путём известного удаления пояса фортов от ядра крепости обеспечить последнее от бомбардирования.
Остаётся выяснить на этой готовой уже фортификационной почве, где всего выгоднее избрать главные позиции для крепостной артиллерии: на позициях ли впереди линии фортов; на ней ли самой, на промежуточных ли позициях между линией фортов и главною оградой или, наконец, на самой главной ограде.
Для каждой данной крепости на различных ее фронтах [35] выбор названных позиций может зависеть лишь от местных условий, но для маневренных крепостей вообще, т. е. крепостей, состоящих из укреплённого ядра и пояса фортов, наивыгоднейшая позиция для артиллерийской борьбы будет на линии фортов или, точнее, несколько позади неё, чтобы иметь возможность с фортов обстреливать доступы к этим позициям, а передовым охранным позициям пехоты не давать слишком выдающегося положения. Кроме того, при таком положении артиллерийской позиции она не может подвергнуться охвату, а благодаря значительному своему протяжению по окружности пояса фортов, имеющей большой диаметр, она не уступит позициям атаки, в особенности позиции решительной артиллерийской борьбы в примерно 1.000 саженях от фортов. Можно с уверенностью расчитывать выставить тогда на промежутке не меньшее число орудий чем у атакующего, а изввстно, что число орудий, играет весьма существенную роль в артиллерийской борьбе.
Значение артиллерийских позиций в промежутках между фортами настолько велико, что при устройстве крепостей необходимо определить положение фортов ещё в большей мере в зависимости от выбора хороших артиллерийских позиций, чем от соображения по обеспечению ядра крепости от бомбардирования, точно также как следует позаботиться о том, чтобы и атакующий в свою очередь не имел для себя выгодных командующих и охватывающих позиций, по крайней мере против наиболее важных и доступных фронтов крепости.
Таким образом, руководствуясь известными хорошо выясненными требованиями от крепостной артиллерии, мы приходим к заключению, что лучшею боевою и решающею позицией для неё служит вообще говоря линия фортов, а в таком случае форты должны быть так устроены, чтобы они могли с успехом обеспечивать доступы к артиллерийским позициям наравне с частями пехоты, поддерживающей артиллерию с фронта, и теми фортификационными [36] мерами, какие следует и можно принять на промежутках с целью возможно обезопасить промежуточные батареи от внезапного захвата. Короче говоря, форты должны служить незыблемыми устоями этой внешней оборонительной линии крепости, одною из внутренних оборонительных линий которой служат непрерывные верки центральной ограды.
Невольно напрашивается вопрос: было ли бы целесообразно в маневренной крепости, имеющей пояс фортов, избрать для главной позиции крепостной артиллерии — той позиции, на которой решается участь артиллерийского боя, а вместе и участь крепости (см. выше), — верки центральной непрерывной ограды.
В силу вышеизложенных соображений, такое решение было бы непростительною и не всегда легко поправимою ошибкой, так как вслед за выбором позиции для крепостной артиллерии является сооружение близ неё и на ней всевозможных помещений охранительного характера. Артиллерийская позиция на внутренней ограде крепости повлекла бы за собой прежде всего быстрое падение линии фортов, где укрепления, охватываемые с трёх сторон неприятельским огнём, не в силе будут сопротивляться ему, где осадная артиллерия будет полным и безнаказанным хозяином и где клочья кртепостной пехоты будут задавлены или разбросаны подавляющими силами атакующего. Не обращая внимания на форты, атакующий получает возможность непосредственно бомбардировать ядро крепости с ближайших для себя дистанций, и конечно получает много шансов, не смотря на обилие казематов в крепости, подбить массу открыто на валах или в парках стоящей артиллерии и нанести вред или уничтожить всё то, чем так дорожит маневренная крепость, как-то: мосты, станции, магазины, плацдармы и пр. и пр. Жизнь в подобной крепости при нынешних разрушительных средствах превратилась бы в такой ад, что более чем в какой-либо иной период военной истории, ныне можно было бы [37] достигать решительных успехов одним бомбардированием.
Но если бы результаты эти не были достигнуты, и атакующему пришлось бы ввязаться в артиллерийский бой с оградою? Не трудно заключить тогда, что все невыгоды будут на стороне крепостной артиллерии: её позиции слишком на виду и не могутъ быть достаточно маскированы; они безусловнош охватываются противником и по причине малого диаметра ограды просто бьются в тыл. Одно это обстоятельство уже делает удержание ограды немыслимым, а перенесение на неё главной артиллерийской позиции бесцельным и вредным, как бы совершаемым в угоду противнику. Верки оград крепостей, сооружённых во второй половин настоящего столетия, находятся ещё в прекрасном состоянии, так как постройка большинства европейских крепостей относится именно к этому периоду; но, состоя из тенальных, бастионных, а отчасти полигональных (капонирных) фронтов, усиленных массою внешних построек, ограды эти не могутъ удовлетворить тем требованиям, какие должно предъявлять крепостной артиллерийской позиции, и не могут вместить на себе достаточное число орудий; осадная артиллерия таким образом, кроме более выгодного положения, получит ещё и преимущество в числе.
Что касается до центральных оград в новых крепостях, устроенных в недавнее время, то положение их, избранное не в видах помещения на них главной артиллерийской позиции, вовсе не допускает подобного переворота во взглядах на значение маневренных крепостей и на способы артиллерийской их обороны, укоренившиеся ещё с начала нынешнего столетия.
Если вышеизложенные соображения можно считать в известной мере резюмирующими общее мнение по данному вопросу, принятое в наших военных кружках, то то же должно отметить и относительно Западной Европы, хотя как там, так и у нас, подобно исключениям подтверждающим [38] правило, изредка предпринимаются как бы вылазки в области «нового» и «оригинального», подобные фортификационным предложениям генерала Зауера или диаметрально противоположным им проектам крепостей (в идеях) нашего уважаемого полковника Мейснера.
Пользуясь своеобразным и высокоинтересным трудом австрийского инженера майора Лейтнера {29}, статьями «Mittheilungen über G. d. A. и G.-Wesens», брошюрой подполковника Фримана {30}, слагается следующее представление о направлении, в котором совершенствовалась фортификационная оборона крепостей в Германии со времени франко-прусской войны.
В Германии к переустройству крепостей приступили тотчас после победоносной кампании 1870 г., и однажды выработав известные руководящие принципы, там неуклонно и настойчиво работают до последних дней.
Прежде всего позаботились об усилении слабых промежутков между фортами, которыми к тому времени снабжены были почти все важнейшие маневренные крепости как Пруссии, так и прочих союзных государств. Усиление это выразилось в постройке особых промежуточных укреплений, организация обороны которых отвечала главным образом их значению как «опорных пунктов для ближней борьбы» (Nahkampf-Stützpunkte). Вслед за сим начали перестройку самих фортов, по устройству своему уже устартвших; изменили их вооружение и решили тяжелые орудия из состава фортового вооружения поставить в смежные с горжами фортов придаточные батареи. Эти батареи безусловно зависели от форта, около которого были расположены, получали с фланков его оборону и находились в непосредственной связи с горжевым рвом, через который могло производиться снабжение [39] их огнестрельными припасами. На этих батареях положение орудий считалось более обеспеченным и маскированным, чем на высоком валу. На последнем остались лишь немногие 15-см пушки, имеющие назначение обстреливать на дальние дистанции в первые периоды боя большие цели, представляемые противником. В укреплениях оставлены были лишь легкие орудия да стрелки, чем придана им была печать тех же опорных пунктов ближайшей обороны {31}.
В деталях особенные заботы направлены были на улучшение вала фортов как позиции, согласно современным требованиям (срытие высоких траверсов, устройство помещений — «Ruhestellug» — для лёгких орудий и т. п.).
В последние годы, когда пришлось принять в расчёт фугасные бомбы, произведены те перестройки, какие вызывались этим новым разрушителем: усилены казематы, изменена профиль рва, уничтожены капониры, а вместо них устроена оборона рвов из-за контрэскарпа, т. е. изменения коснулись деталей фортификационных, но не основных начал обороны.
Не оставлена была без внимания и соотввтственная подготовка обороны промежутков.
«Имея в виду, — пишет майор Лейтнер, — возведение в военное время в этих интервалах промежуточных батарей, было соответственно расширена и закончена сеть [40] поясных и радиальных дорог; затем были устроены безопасные от бомб помещения для артиллерийской прислуги названных батарей и для пехотных прикрытий (дежурных частей резервов отделов), точно также как и безопасные от бомб погребки для артиллерийского вооружения промежутка. В конце концов все эти постройки и сообщения местами прикрыты гласисами, по большей же части — масками из древесных насаждений (см. фиг. 15).
Что касается до укреплений ядра крепостей, то при устройстве новых и переделке старых прежде всего имелось в виду обеспечение их от атаки открытою силой, что не упущено было из вида впрочем и относительно всех долговременных укреплений вообще.
В дальнейшем изложении майор Лейтнер замечает, что фланковая оборона интервалов в германских крепостях производится с открытого вала фланковых фасов фортов, «чем, — прибавляет он, — и отличаются в худшую сторону от столь хорошо прикрытой обороны, производимой, по предложению полк. Величко, из промежуточных капониров». Далее, что «вместо железных дорог построены лишь шоссе и что долговременные промежуточные батареи расположены не на интервале, а непосредственно у фортов. С точки зрения обоспеченности таких батарей от штурма это хорошо, но зато по таким батареям легче пристреляться».
Подполковник Фриман в упомянутой брошюре даёт даже и общий план организации атаки и обороны промежуточных позиций, ныне принятый для германских крепостей, который мы и считаем необходимым приложить и к настоящему очерку, фиг. 1. Из этого плана можно однако заключить, что немцами не забыты кроме шоссе и железные дороги, как поясные, так и радиальные, и что судя по характеру артиллерийского усиления промежутка, большая часть этой работы исполняется в минуту надобности и на фронтах, угрожаемых атакой. Заимствованные [41] автором из официальных источников некоторые руководящие наставления по крепостной войне заслуживают также быть приведенными здесь как характеризующие ныне господствующие взгляды на этот предмет по ту сторону нашей западной границы.
Фиг. 1. Схема подготовки к обороне большой германской крепости по
л. Фриману.
Большая германская крепость (Grosse Festung — Fortsfestung) состоит из центральной ограды (Zusemmenhängende Umwallung) и наружного оборонительного пояса (Gürtel vorgeschobener Werke), на котором лежит центр тяжести обороны всей крепости. Расстояние наружного оборонительного пояса от центральной ограды разнообразно и колеблется от 2500 до 4000 и 5000 м, последнее чаще. Для продолжительной борьбы за наружный оборонительный пояс устанавливается, под прикрытием пехоты, сильная артиллерия в позициях на промежутках между фортами. В этой борьбе; принимают участие: прифортовые батареи (Anschlussbatterien), вспомогательные батареи (Hilfsbatterien), с которых обстреливается то, что не обстреливается с предыдущих, и, нанонец, промежуточные батареи (Zwischenbatterien), с которых главным образом и ведётся артиллерийская борьба.
Из этих выдержек не трудно заключить, что в настоящее время по обе стороны нашей западной границы основные соображения о характере устройства маневренных крепостей и роли и месте действия крепостной артиллерии в общем одинаковы, за исключением недостаточно ещё понятого в Германии значения обеспеченной фланковой обороны промежутков.
Во Франции работы по улучшению и усилению фортификационной обороны государства, в особенности на восточной границе его, закипели ещё с 1871 г. и поглотили, к слову сказать, несметные суммы. Руководящие идеи этих работ мало чем отличались по существу от принятых в Германии; идеи эти заключалась в частном усилении существующих верков (фортов по преимуществу), имея в виду поражение фугасными бомбами, не изменяющем [42] оснований их устройства и, в последние годы, в заботах о подготовке обороны промежутков путём устройства некоторых промежуточных укреплений и смежных батарей, в особенности же — основательным улучшением сообщений и массовым пользованием узкоколейными постоянными и переносными железными дорогами {32}.
Как можно заключить по обстоятельному сочинению одного французского высокопоставленного инженерного офицера {33}, «броневая» фортификация Зауера и Шумана пользуется слабым успехом во Франции. По словам этого автора (стр. 282), имеющие наибольшее распространение идеи устройства больших крепостей заключаются «в принятии оборонительной линии, состоящей из опорных пунктов и батарей, разбросанных в интервалах. Главнейшая разница в предположениях о детальной организации обороны этой линии определяется лишь тем, что в одних преобладает идея фортов-батарей, участвующих в дальней борьбе (Бриальмон), а в других роль их ограничивается фланкированием промежутков».
«В виду трудности прикрыть артиллерию, поставленную в фортах, и вследствие большой стоимости броневых башен у нас принимают, что вся артиллерия должна быть распределена на позициях малой глубины (répartie en ordre mince) в интервалах оборонительной линии».
По тому же руководству большая французская крепость слагается из следующих элементов (§ 281 и § 402): «1) линия отдельных укреплений (ouvrages détachés) или главная оборонительная позиция; 2) вторая или вспомогательная оборонительная линия (position de soutien), в мирное время обеспеченная лишь небольшим числом долговременных [43] и полудолговременных укреплений и 3) центральное укреплённое ядро».
В том же смысле ведутся повидимому работы в Италии {34}, фиг. 2, и в Австрии {35}, фиг. 3. В Бельгии же, Дании, Румынии и др. малых государствах общий характер крепостей близок к требованиям генерала Бриальмона, выраженным в известных его сочинениях. Но и здесь основной тип маневренной крепости остаётся тем же, т. е. представляет собой ограду в центре и пояс отдельных, снабжённых броневыми куполами укреплений, выдвинутых, впрочем, слишком далеко (5—6—7 и более километров).
Фиг. 2. Схема подготовки к обороне большой крепости по
E. Rocchi (итал. воен. инженер).
Фиг. 3. Схема подготовки к обороне большой крепости по
E. v. Leithner'у (австрийский инженер).
Решительный артиллерийский бой предполагается и в этих образцах в пределах промежуточных позиций, соответственно подготовленных к тому ещё в мирное время.
Исключение составляют лишь укрепления Льежа и Намюра, где артиллерийскую борьбу предполагается почти исключительно вести из бетонно-броневых фортов. Особенности этих двух укреплённых позиций заключаются в том, что за ними нет ни второй оборонительной линии, ни укреплённого ядра. Генерал Бриальмон счёл возможным отказаться от последних якобы на том основании, что Льеж и Намюр ни что иное как тет-де-поны. С таким решением именно поэтому-то и нельзя согласиться на основании доводов, изложенных нами в 1-й главе.
К сожалению, более подробное оспаривание мнений уважаемого [44] инженера завлекло бы нас слишком далеко от ближайшей цели настоящего труда.
Нам остаётся коснуться ещё одного фактора в обороне маневренных крепостей, а именно роли пехотного гарнизона.
В вопросе этом, также как и в других вопросах крепостной обороны, нет места чисто теоретическим соображениям, а может служить руководством лишь плеяда бывших блестящих оборон. Нужно ли перечислять их и уместно ли утруждать читателя повторением истины, вошедшей ныне не только во все школьные курсы осадной войны, но, что важнее, проникшей достаточно глубоко и в сознание самих гарнизонов и их руководителей: летние манёвры крепостной пехоты наглядно подтверждают сказанное. Истина, о которой идёт речь, требует от гарнизона активного образа действий в самой широкой мере, ограничиваемой конечно пределами благоразумия. Но в каком же случае наилучше подготовлена почва подобному образу действий, тогда ли когда собственно крепостною главною позицией служит линия фортов с её свободными для движений интервалами и прочными устоями в фортах, поддерживающих действия вылазок, или когда такою позицией служит одна непрерывная ограда, где вылазкам надо сообщаться с крепостью при посредстве нескольких узких ворот? Целые томы исписаны военными писателями всех времён о значении вылазок для обороны, и сколько разнообразных, но всегда палиативных мер предлагали инженеры для того, чтобы приспособить к ним непрерывные ограды: плацдармы, прикрытые пути, редюиты, обратные гласисы... Дошли наконец до отдельных равелинов, вынесенных за гласис, за которыми нашли наилучшее место для сбора войск, а с половины нынешнего столетия — и до современного пояса фортов. Только подобное устройство маневренной крепости давало возможность действовать вылазками в массах, а не десятками охотников или одною или несколькими ротами, как это являлось возможным прежде. [45]
Мало того, служа тет-де-понами, плацдармами и «маневренными осями» для полевых армий, крепости, о которых идёт речь, должны дать место этим последним быстро и беспрепятственно втянуться в крепость, расположиться в ней, развернуться и выйти. Ничего подобного нельзя производить в малых по пространству крепостях, вдобавок ещё сжатых кольцом непрерывных верков, и напротив, присутствие пояса отдельных укреплений решает поставленную задачу наипростейшим и наисовершеннейшим образом.
Здесь нет цели входить в дальнейшие подробности в области фортификационных деталей, из которых слагается современная маневренная крепость и которые достаточно уже известны. Правда, вышеизложенные соображения также не могут похвастаться новизною, и столь подробное изложение их пожалуй напомнит о том, что не следует «ломиться в открытую дверь».
Но ещё весьма недавно дверь эта была открыта не для всех; её как бы закрыла фугасная бомба и страх перед разрушительною силой нового снаряда.
Несмотря на то, что произведенные в последнее время во многих государствах опыты стрельбы фугасными бомбами по разнообразным фортификационным постройкам (Куммерсдорф, Шалон, Бурж, Николаев, Кронштадт, Браскат, Шёнфельд, Лидд) с достаточною убедительностью доказали, что можно проектировать всякого рода вполне надёжные закрытия от нового средства поражения, высказываются всё же опасения за невозможность борьбы с открытых позиций на промежутках между фортами и о необходимости либо обратить их в непрерывную ограду долговременного характера, либо совсем отказаться от упорной обороны этой позиции, и всю тяжесть последней перенести на долговременную же ограду — ядро крепости, где против фугасных бомб могут быть приняты всевозможные меры. Ergo — нормальный тип современной крепости должен заключать одну лишь ограду, а в отдельных укреплениях уже нет необходимости.
Решить вопрос в ту или другую сторону, т. е. в [46] пользу признания нормальным типом современной маневренной крепости тип, заключающий, кроме центральной ограды, пояс фортов, или только одну и единственную непрерывную ограду, стоит, как было уже упомянуто, в столь теснейшей связи с вопросом о значении для крепостей железных дорог, так как последний должен получить в обоих случаях совершенно разные решения, что вслед за сим необходимо бросить взгляд и на значение и устройство современных малых крепостей.
Стратегическое значение малых крепостей на современных театрах войны довольно определённо выяснено войною 1870—1871 г., когда некоторые из них, запирая пути подвоза (Туль) или охраняя переправы (Перрон), на несколько недель задерживали и стесняли операции германских армий. При современных осадных средствах на подобные крепости конечно уже никоим образом нельзя смотреть как на маневренные, особенно если принять во внимание, что такие малые крепости не могут, кроме подсводных пространств, заключать в себе ни пяди земли, не обстреливаемой с осадных батарей, тогда как для маневренных крепостей нужны целые площади, измеряемые квадратными вёрстами.
Если же допустить осуществление идеи маневренной крепости в форме одной непрерывной долговременной ограды (или нескольких концентричных) примерно в 30—40 вёрст длины, то предварительно нужно приготовить сотню миллионов рублей на возведение подобной крепости и отказаться от требований активной обороны, осуществляемых в широких пределах лишь при прерывчатых оборонительных линиях. Но и тогда нельзя расчитывать иметь одинаково сильную артиллерийскую оборону во все стороны, что или повело бы к вредному разбросу сил, или потребовало бы несметного числа орудий. Иначе говоря, маневренные крепости, состоящие из одной сплошной долговременной ограды, представляют собою столь большие тактические и экономические невыгоды, что об осуществлении подобных идей нечего и думать.
И так, с какой бы точки зрения мы ни взглянули на [47] назначение маневренных крепостей и на требования, какие в наше время следует предъявить их обороне, — единственною соответственною фортификационною формой для них следует признать непрерывную ограду в центре (залог обеспеченности крепости от захвата открытою силой) и пояс фортов, удалённый в среднем на 5 вёрст, т. е. на дистанцию, достаточно ослабляющую шансы действительного бомбардирования. На этой линии фортов должен, как выражаются, лежать центр тяжести борьбы, здесь должна дать противнику решительный отпор и крепостная артиллерия.
2. Малые крепости или крепости-заставы.
Крепости-заставы должны выполнять на театре войны значительно более узкие цели, чем крепости маневренные. Стратегическое значение их сводится к значению ключа от того или другого пограничного пути сообщения (Осовец, Дубно, Карс). Кто из противников желает пользоваться данным путём, или считает необходимым запереть его другому, тот должен владеть подобною крепостью. Лучшее тактическое расположение для подобной крепости — сидение как бы верхом на пути, и лучший образ действий для гарнизона — отсиживание, спокойное и упрямое отсиживание на занятом месте до пределов возможного. Для такой скромной цели достаточно и одного сильного долговременного форта с десятком-двумя хороших орудий (из коих несколько дальнобойных) и несколько сотен солдат. Противнику предоставляется или овладеть крепостью, что не легко, или искать или проводить кружные и обходные пути, что ещё труднее и мешкотнее; одним словом, противнику придётся потерять время, иногда несколько недель, а то и месяцев.
Современная крепость-застава — это прежняя крепость об одной ограде начала нынешнего столетия, это, по нынешней классификации, — малая крепость.
В наше время крепости-заставы могут исполнить своё [48] назначение лишь на железнодорожных путях, фиг. 7, преграждая их близ местных преград (рек, болот, скал) и при закрытии горных дефиле, труднодоступных и трудно обходимых, точно также, как придётся прибегать к их устройству для охраны мостов и переправ от захвата противником. Необходимо здесь же оговорить, что в последнем случае крепость-застава по причине ничтожных своих размеров не может воспрепятствовать неприятелю разрушить мост артиллериским огнём, если бы это вошло в его виды. Точно также в этом случае, как и при закрытии горных дефиле, малые крепости-заставы не могут способствовать обеспеченному дебушированию своих армий в виду непртятеля или спокойному отступлению их через переправу, так как стоит лишь противнику расположиться перед ними с достаточными силами для того, чтобы держать голову моста или выход из дефиле под непрестанным огнём. Подобным операциям полевых армий могутъ способствовать лишь крепости маневренные.
Фиг. 7. Крепости-заставы или малые крепости.
Но несмотря на скромность поставляемой крепости-заставе задачи, местные условия и тактические требования могут не позволить ограничиться одним фортом и заставят поддержать его ещё одним-двумя, а то и несколькими, фиг. 7. Каждый из подобных фортов должен быть однако в высшей степени самостоятелен, и никоим образом нельзя смотреть на линию или группу этих фортов, как на схожую с линией фортов большой маневренной крепости {36}. У последней есть центр, безопасный от бомбардирования, у крепости же заставы, состоящей из 3—4 фортов, такого центра быть не может.
Достаточно, чтобы каждый форт имел свою крвпостную артиллерию и хорошо поддерживал бы соседей, и было бы крупною ошибкой развивать между подобными фортами промежуточные артиллерийские позиции, так как в случае охвата противником крепости-заставы со всех или даже только нескольких сторон, что несомненно и должно случиться в действительности, позиции эти будут [49] обстреливаемы и поражаемы с фронта, с флангов и с тыла.
Даже и герои не в состоянии будут на них держаться. Да они и излишни эти позиции: те боевые цели, какие ставят крепости-заставе, не меняются от того, будет ли она на данном месте представлена одним фортом или несколькими. Если же крепостная артиллерия, помещённая и в одном укреплении, может делать своё дело, то тем паче исполнит она его, когда будет разбита по нескольким. В фортах этих ей и место, и возможное обеспечение от всяких бед.
И так в крепостях-заставах не должно быть промежуточных между фортами позиций, назначаемых для артиллерийского боя. Такого боя при обороне малой крепости вообще следовало бы избегать, так как всегда ограниченное число крепостных орудий, стоящих на верках крепостей-застав, слишком недостаточно для получения решительных результатов в борьбе с тем артиллерийскими средствами, с какими противник поспешит явиться к крепости-заставе {37}. Надёжнее поэтому ограничиться постановкою крепостных орудий исключительно в укреплениях, снабжённых всевозможными закрытиями как для орудий, так и для запасов. Назначение таких орудий: во-первых — обстреливание запираемого пути на возможно дальние расстояния, и во-вторых — обстреливание соседних переправ через охраняемую преграду. Взаимную же поддержку укреплений, если их несколько, и оборону ближайших доступов к каждому в случае штурма выгоднее всего поручить лёгким калибрам, вроде 57-мм или 75-мм скорострельных или наших лёгких пушек. Таким образом в крепостях-заставах крепостная артиллерия не может быть многочисленна и, при указанной организации артиллерийской обороны этого рода крепостей, возлагаемая на них задача — в течение начального периода открывшихся [51] военных действий держат закрытыми для противника важные стратегические сообщения, ведущие от границы внутрь страны — достигается вполне удовлетворительно.
Соображения эти определят собою, в свою очередь, те пределы, в каких могут быть для крепостей-застав полезны и необходимы железные дороги.
3. Укреплённые районы.
До сих пор, кроме поименованных выше видов крепостей, отличали ещё огромные армейские крепости-лагери (вроде нынешнего Парижа), в которых армии в случае нужды могли бы укрыться на более или менее продолжительное время и найти в них для себявсе необходимые ресурсы для расположения, питания и реорганизации. Увлекаемый идеею таких гигантских крепостей, обложение которых становилось бы невозможным, генерал Бриальмон предложил не запирать и в данном случае армию внутрь собственно крепости, а создавать в наиболее важном политическом и экономическом пункте страны (в сердце страны), главным образом для столицы, не крепость-лагерь, но группу крепостей-лагерей (3—4), состоящих каждая из самостоятельных фортов, расположенных по полной окружности до 9 км диаметром и удалённых километров на 9 от города. Все эти крепости соединяются между собою железными дорогами. При таких условиях блокадные линии (тесные) должны достигнуть невозможного протяжения до 150 вёрст! От подобной идеи укрепления столиц (Парижа) оставался уже один только шаг до мысли организовать на самом театре войны такие обширные укреплённые районы, которые при посредстве своего гарнизона-армии — армии, не ищущей убежища и реоргнизации, но, напротив, хорошо организованной, сильной и способной к полевым операциям (обозы, полевая артиллерия и кавалерия), — могли бы оказывать активное влияние на целый театр войны. Военная история дала уже примеры, поясняющие и оправдывающие значение подобных [51] районов: в Италии — четырёхугольник крепостей Пескиера, Мантуа, Верона и Леньяго в 1848, 1859 и в особенности в 1866 г., фиг. 4, и в Польше (в 1806—1807 гг.) треугольник из укреплённых пунктов: Варшава, Модлин (Новогеоргиевск), Сероцк (Зегрже), фиг. 6. Но ни тот, ни другой из укреплённых районов не были организованы, так сказать, с заранее обдуманным намерением, а сыграли выдающуюся роль при поддержке операций полевых армий лишь благодаря стратегической прозорливости и искусству Наполеона и эрцгерцога Альбрехта.
Фиг. 4. Венецианский четырёхугольник крепостей.
Первый укреплённый район, известный под именем Венецианского четырёхугольника крепостей, представлял во всех отношениях благоприятные для обороны со стороны Австрии стратегические и тактические свойства, но в 1866 г., как и ранее, свойства самих крепостей, его образующих, были таковы (малые крепости), что каждую из них можно было блокировать в отдельности и вторгнуться внутрь плацдарма {38}.
Укреплённый район может быть образован тремя или четырьмя крепостями, из которых одна должна составлять общий редюит обороны. Расстояния между центрами крепостей не должны превосходить 30—40 вёрст при условии, что каждый из устоевъ плацдарма представляет собою маневренную крепость и что плацдарменный гарнизон не превосходит 100.000 человек. Для армии такой силы потребуется фронт в 15 вёрст, и если позиции её будут иметь фланги одинаково удалёнными от соседних крепостных фортов, в свою очередь вёрст на 6 отстоящих от центров крепостей, то между армией и фортами останутся свободные промежутки от 1½ до 6 вёрст, т. е. такие, при которых атака флангов и охват их становятся под огнём фортов невозможными. [52]
Фиг. 5. Балканский четырёхугольник крепостей.
Из сказанного явствует, что с увеличением размеров района следует увеличивать и его гарнизон, и наоборот; в противном случае атакующий, владея превосходящими силами, в состоянии будет путём искусных манёвров вторгнуться внутрь плацдарма, вогнать его гарнизон в одну из крепостей и запереть его в последней.
Фиг. 6. Привислянский треугольник крепостей.
Уменьшению плацдарменного гарнизона могут способствовать отчасти существующие естественные преграды на некоторых из фронтов (реки), фиг. 6, а отчасти и искусственная подготовка в инженерном отношении промежуточных между крепостями позиций, усилением ли их самих и развитием на них сообщений или выдвиганием от крепостей особых фортов, которым всецело должно быть придано маневренное значение (маневренные форты, как Кёнигштейн у Дрездена), какое, например, могут иметь форты Вавр, Ковенчин и Вениаминов в привислянском районе.
Подобное усиление плацдарменных позиций должно собственно сообразоваться с теми войсковыми средствами, какие помимо гарнизонов крепостей, образующих плацдарм, назначаются для обороны внекрепостного пространства, т. е. с величиною постоянного гарнизона собственно плацдарма. Эти средства не должны быть велики (дивизия?) и их не следует смешивать с теми, какими мы, опираясь на плацдарм, желаем разыгрывать подобающую роль на целом театре войны. Без этих последних средств укреплённый район представит собою ни что иное как обыкновенную маневренную крепость, имеющую перед нею лишь преимущества по затруднительности обложения, но зато и крупный недостаток — вчетверо почти больший гарнизон; напротив, только при посредстве особой армии, маневрирующей, опираясь на укреплённый район, способный принять в себя эту армию и своими средствами некоторое время содержать её, но не в ущерб постоянным гарнизонам крепостей, — такой укреплённый район может стать на театре войны действительным плацдармом, служащим постоянною угрозой операционным линиям противника. [53]
Из изложенного о стратегических свойствах укреплённых районов явствует, что:
1) Крепости, образующие район, должны быть устроены и снабжены сообразно с назначением каждой и совершенно независимо от того, будет ли внутри плацдарма особый гарнизон или нет. Каждая такая крепость (большая или малая) должна быть способна к самостоятельной обороне. Если крепости, образующие район, удалены одна от другой примерно не далее 30 вёрст, то является возможным, если то допустят местные условия, лишь несколько ослабить оборонительную силу внутренних отделов обороны каждой крепости.
2) Если вдоль некоторых фронтов плацдарма имеются естественные преграды, например реки, фиг. 6, то необходимо иметь на них обеспеченные укреплениями переправы, чтобы сохранить возможность активных действий и в сторону таких фронтов, а главное — доставить внешней армии или плацдарменному гарнизону, в случае вынужденного отступления на преграду, возможность втянуться в плацдарм не через крепости, а между ними, отступая на переправы.
3) По фронтам плацдарма, не прикрытым естественными преградами, необходимо иметь несколько маневренных фортов в известной (огневой) связи между собою, сообразуемой с местными условиями. Такие форты, представляя собою укрепления, вполне способные к самостоятельной обороне, должны своим огнём препятствовать противнику в массах проникнуть внутрь плацдарма, и вместе с тем должны прикрывать отступление на плацдарм своих войск и поддерживать их, если таковые примут бой на позициях близ этих фортов.
На таких позициях между крепостями нет ни надобности, ни возможности развивать упорный артиллерийский бой при посредстве крепостной артиллерии по той простой причинв, что и противник не имеет никаких поводов употреблять свою осадную артиллерию на то, чтобы стрелять во внутреннее пространство плацдарма, где ему [54] не может представиться достаточно благодарных целей. Можно ожидать лишь, что противник сосредоточит против важнейших маневренных фортов по нескольку батарей от передовых отделений тяжёлых осадных парков с целью их обезоружить и подгототовить их штурм. Для противодействия подобной мере следует устраивать названные форты безопасными от штурма и захвата. Небольшое число орудий крепостных калибров (6-дм., 42-лин.), какое необходимо для того, чтобы держать под огнём пути подхода противника и доступы к удалённым участкам позиций или ниоткуда не обнаруживаемые мёртвые зоны, опасные для обороны, можно разместить вблизи фортов маскированно и под их защитою, или даже в качестве «рекогносцировочных» и в самих маневренных фортах.
Таким образом при обороне междукрепостных позиций едва ли должно предвидеть надобность быстро перемещать значительныя силы крепостной артиллерии, почему едва ли с этою целью следует располагать сетью железных дорог внутри плацдарма между крепостями. Напротив того, следует ожидать в указанном районе весьма деятельного перемещения войск и обозов, почему прежде всего должно позаботиться о весьма развитой сети хороших шоссейных путей, как по позициям, так и в глубине плацдарма. Но не может быть сомнения и в том, что здесь, как и всюду, железные дороги могут быть полезны, способствуя ускорению в передвижении войсковых отрядов и в перемещении начальствующих лиц.
4. Береговые или приморские крепости.
Следует отличать два характерных типа береговых или приморских крепостей, определяемых их стратегическим положением относительно морей и близостью к неприятельской сухопутной границе. Первый тип относится к случаю, когда атака приморской крепости может быть предпринята лишь с моря, т. е. при посредстве исключительно [55] одних сил неприятельского флота, с сухопутной же стороны невозможно рассчитывать ни на какие серьёзные операции, и разве только на попытки противника небольшим десантом (шлюпочным или судовым) произвести нечаянное нападение с какими-либо частными целями {39}.
Таковы, например, в Германии Киль, порты Северного моря, фиг. 8, за исключением Вильгельмсгафена, а во Франции Брест, фиг. 10.
Фиг. 8. Оборона устьев рек Северного моря: Яде, Везера и Эльбы
(внутренняя оборона).
Фиг. 9. Схема береговой обороны Шербура
(внешняя оборона).
Фиг. 10. Схема береговой обороны Бреста
(внешняя и внутренняя оборона).
Фиг. 11. Схема обороны Либавы
(внешняя оборона).
Второй относится к случаю, когда кроме атаки флотом, береговая крепость можетъ подвергнуться атаке с сухого пути при посредстве значительных отрядов и осадной артиллерии, которые могут предпринять всякого рода осадные действия, начиная от бомбардирования и кончая правильною или школьною атакой. Таковы, например, в Германии Вильгельмсгафен, фиг. 8, во Францш Шербург, фиг. 9, у нас Либава, фиг. 11.
Каковы бы ни были стратегические задачи, возлагаемые на береговую крепость, как-то: охрана от захвата и разрушения коммерческого или военного порта, обеспечение стоянки флота или входа и выхода из устья реки и пр., фортификационная форма крепости будет определяться необходимостью дать сильное обстреливание в сторону моря, для чего приходится воздвигнуть ряд батарей, или вдоль береговой полосы, фиг. 10 и 11, или лишь по течению больших рек, отступая от берега внутрь, фиг. 8, и во-вторых, обеспечить эти батареи со всем их снабжением, как и все важные портовые сооружения, от захвата и бомбардирования [56] с суши при посредстве тех приёмов, какие обыкновенно приняты в этом случае для сухопутных крепостей.
В приморских крепостях первого типа, т. е. когда с суши необходимо обеспечение лишь от нечаянных нападений небольших десантных партий, охрана батарей и порта с этой стороны может не идти далее непрерывной ограды долговременного характера, безопасной от штурма. Подобная отрада может или охватить собою весь порт с его береговыми батареями в целом, или, если последние слишком разбросаны, каждая из батарей может попучить самостоятельную оборону при помощи сомкнутия горжи, окружения её обстреливаемыми препятствиями и т. п. мер обоспечения от захвата. В рассматриваемом случае артиллерийская оборона верков в сторону суши ограничивается действиями против штурма и его подготовки, для чего достаточны лёгкие «противоштурмовые» орудия.
Но совсем иначе необходимо взглянуть на береговые верки в том случае, когда можно ожидать серьёзных против них действий с суши, например когда крепость расположена невдалеке от неприятельской границы. Вышеуказанного обеспечения для них в данном случае будет уже безусловно недостаточно, что, надо полагать, не требует особых доказательств. Если в отношении морской обороны государства данная береговая крепость имеет подобное же стратегическое значение, какое мы приписываем на сухопутных театрах войны только что рассмотренным наневренным крепостям, т. е. если внутри данной береговой крепости флот (армия) или рейд (плацдарм) должны быть свободны от неприятельского огня, точно также как все портовые учреждения, ж.-дорожные станции и склады всевозможных запасов, то было бы обидным недоразумением воображать, что приняв должные меры противодействия бомбардированию только с моря, мы тем самым вполне разрешим нашу задачу. Следуя мудрому и простому правилу брать быка за рога, противник вероятно не замедлит яаиться со стороны суши, и не имея возможности достигнуть цели только с моря, станет бомбардировать [57] с противоположной стороны, а может быть предпримет и соответственные осадные действия, ведущие к быстрому овладению портом одновременно как с моря, так и со стороны суши, озаботившись преждей всего полным обложением крепости. Противодействовать подобным мерам атакующего с сухопутной стороны возможно только теми приёмами, какие признаны целесообразными для сухопутных маневренных крепостей, т. е., кроме безопасной от открытой атаки непрерывной ограды, безусловно обязательно иметь ещё отдельные укрепления и организовать оборону (главным образом артиллерийскую) на линиях их, согласно тех же взглядов, какие приняты и для пояса фортов сухопутных крепостей.
Само собою разумеется, что последнее должно сообразовать с местными топографическими и тактическими условиями, для береговых крепостей значительно более разнообразными, чем для сухопутных, в особенности для нашего государства. Действительно, в указанном отношении мы не имееи и двух схожих между собою береговых крепостей, тогда как сухопутные находятся приблизительно в одних и тех же условиях.
Не трудно предвидеть поэтому, что вопросы о крепостных железных дорогах для приморских крепостей должны решатся особо для каждого частного случая, тогда как по отношению крепостей сухопутных в этих вопросах возможно будет сделать значительные обобщения.